|
Да, к 2012 году Магический Театр и его создатель попадут на страницы многих книг и статей, а Владислав Евгеньевич станет доктором философии в области психологии и профессором некоего Международного Университета, но наш герой, хотя и будет чувствовать себя, с одной стороны, достигшим той же планки, что до него Юнг, Пёрлз, Морено или Гроф, однако его не перестанет досадовать понимание того, что академическая психология никогда полностью не примет его детище. Впрочем, сейчас одно утешительно для Владислава Евгеньевича. Как некогда Фридрих Ницше писал: «Я предпочёл бы быть сатиром, нежели святым!», так и для Лебедько гораздо большим авторитетом является Алессандро Калиостро, нежели, например, педантичные ученые вроде Рубинштейна, Выготского или даже Хайдеггера. Именно дух авантюры (а мы почти на каждом шагу сталкиваемся с негативным отношением к самим понятиям «авантюра» или «авантюризм») стал для Владислава Евгеньевича той, по его мнению, необходимейшей категорией человеческого бытия, которая вбрасывает человека в мир самых что ни на есть взрослых и зрелых реалий – таких, как риск, удача, поражение, - и ведёт к проживанию древнего даосского тезиса о том, что жизненный путь пролегает из ниоткуда в никуда, следовательно, цель – каждый шаг, и понимание этого тезиса незамедлительно отодвигает потребительские ценности, такие, как карьера, деньги, озабоченность здоровьем, безопасностью и комфортом на вторые позиции, на первые же выдвигая осознавание того факта, что сама жизнь, по сути и является авантюрой, делом в высшей степени рискованным, сомнительным, опасным, неким шансом, наполненным риском и надеждой на случайный успех, и вообще, иррациональным как таковым - с чем, увы, большая часть человечества никак не хочет согласиться и смириться. Впрочем, мы забежали несколько вперед, и время, затраченное читателем на ознакомление с некоторыми ключевыми вехами судьбы и мировоззренческой позицией господина Лебедько, уже даже несколько превышает те несколько минут, которые были достаточны для того, чтобы в момент описываемых нами событий, заглушить мотор «Жигулей», закрыть дверцу и занять номер в гостинице города N, куда Владислав Евгеньевич в ту пору прибыл по весьма важному, как ему казалось, делу; а мы даже ещё не успели разъяснить, что это было за предприятие, и почему мы решили вывести в фокус внимания именно это дело. Впрочем, из предыдущего повествования уже видно, в чем состоял главный предмет вкуса и склонностей нашего героя, а потому не диво, что он скоро погрузился весь в него и телом и душою. — 9 —
|