|
В это время козаки замышляли важное дело-промыслить над Азовом; но у них было мало воинских запасов, и вот они отправили в Москву к великому государю атамана Ивана Каторжного с такою грамотою: «В прошлых во многих годах была твоя государская к нам, холопам твоим, милость, жалованье денежное, и сукна и запасы всякие, а в прошлом, 1636 году твоего жалованья не было, и мы помираем голодною смертию, наги, босы и голодны, а взять, кроме твоей государской милости, негде. Многие орды на нас похваляются, хотят под наши козачьи городки войною приходить и наши нижние козачьи городки разорить, а у нас свинцу, ядер и зелья нет. Да в прошлых же годах выхаживали с Дону атаманы и козаки к государю с войсковыми отписками, а на отпуске им давали подводы с Москвы до Воронежа сполна, а с Воронежа – суда и гребцов, а ныне перед прежним подводы и суда у них убавлены, а гребцов им не дают. Да с Дону ж выезжают атаманы и козаки в города по обещанию в монастыри помолиться, кто в какой монастырь оброчник, а как обещанье исполнят (оброк с души сведут) и пойдут назад, купив для себя запасу или продав что-нибудь, то по городам целовальники берут пошлину не в силу. Милосердый государь, царь, пожалуй нас, холопей своих, своим государским жалованьем!» Государь пожаловал, велел исполнить все их просьбы и послать с запасами на Дон дворянина Степана Чирикова, который должен был также встретить турецкого посланника – Фому Кантакузина. Отправивши Каторжного в Москву, козаки начали сбираться в поход, послали в верховые городки и по всем речкам, велели всем быть на съезд в Нижний Городок; которые были от войска в запрещенье и винах, тех всех простили. Съехавшись из всех юртов, козаки приговорили: идти всем войском под Азов, промысл над ним учинить: в то же время пришли на Дон степью на лошадях запорожские черкасы, человек с 1000, думая, что донские козаки пойдут на море; и черкасы эти приговорили также идти вместе под Азов. В 1637 году, на другой неделе после Светлого воскресенья, 21 апреля в середу, союзники выступили в поход к Азову, в числе 4400 человек, оставив Кантакузина на Яру в куренях за крепкими сторожами. Московский толмач Буколов, очевидец всех этих событий, слышал козацкие разговоры: «Если к ним будет государская милость, позволит в Азов приходить к ним с Руси на житье охочим и вольным всяким людям и запасы всякие к нам привозить, то они Азова не покинут, а станут в нем жить». Неделю спустя козаки поймали двоих людей Кантакузина на протоке Аксае в стружку и пришли к Фоме с выговором, что он людей своих посылает по речкам самовольством, без их козачья ведома, а войско стоит под Азовом, и они думают, что он, Фома, людей своих посылал в Азов. Кантакузин отвечал, что он людей своих посылал рыбу ловить, но рыболовных сетей у людей его козаки не нашли и дали знать об этом под Азов в войско. — 134 —
|