Хозяйка гостиницы

Расставались в общем-то с облегчением. «Вот ведь как бывает, — думала Вера, — живешь с человеком, как с самым родным, делишь с ним и стол, и кров, и детей, а проходит время…» Грустное было это прощание — грустное и невразумительное… Вера провожала Машу с детьми на вокзал, поезд подали на какой-то другой перрон; пока нашли… Вика в новых штанах, которые сшила ей тетя Вера (по кошке на каждом колене), была целиком поглощена новой заводной машиной, все время пускала ее по перрону, под ноги прохожим, и в любую минуту могла упасть на рельсы… Вовус, усмехающийся каким-то своим внутренним мыслям, так и не привыкший называть Веру на «ты»… Все это мучительно мельтешило, Вера с Машей так и не успели поговорить.

Неожиданно прозвучало по радио: «Провожающих просят покинуть вагоны».

Как покинуть? Уже? Бросились друг другу в объятия. На мгновение — прежняя близость, любовь, понимание. Мгновение кончилось, поезд ушел.

Уехали, больше не приезжали. Вера не очень-то и настаивала. Маша Смолина, когда— то самая близкая, уходила все дальше. Письма становились все реже, взаимный интерес слабел. Вот уже Вера и подолгу о Маше не вспоминала. Это было там, в какой-то другой жизни. А настоящая жизнь — сегодняшняя, реальная — текла из года в год, из лета в лето, с плантациями, розами, гостями, дачниками, со сложным, но благоустроенным хозяйством, которым Вера Платоновна управляла веселой, но твердой рукой. В летнее время дачники жили не только в доме, но и на террасе, в сарайчике, на чердаке. Всех надо было устроить, облучить, связать, разговорить, познакомить. В моменты «пик» — в дни наибольшего скопления людей — Вере Платоновне просто из-под земли приходилось добывать койки, подушки, постельное белье. «Ты у меня прямо хозяйка гостиницы», — шутил Шунечка, когда был благодушен…

Давно это было… Как-то сейчас обернется жизнь?

31

На другой день после похорон приехал сын Александра Ивановича Юра с женой Наташей. Жена Наташа постарела, перманент стал еще рыжее, огнистее, во рту — золотой зуб. А сын Юра еще погладчал, стал похож на пирожное эклер в розовой глазури. Он поцеловал мачехе руку, жена Наташа бросилась ей на шею, театрально рыдая… — Простите, не успели на похороны, — сказал Юра, — поверьте… Чему в таких случаях предлагается верить? Наташа продолжала рыдать. «Когда ты, дурища, от меня отлипнешь?» — нелюбезно думала Вера. Наташа отлипла. В Вере проснулась хозяйка.

— Пойдемте, я вас устрою.

— Мы только на один день, — сказал Юра, — дела… Наташа шарила глазами по стенам, по потолку, как бы