|
— Это как понять? Все как-то мудрено, сложно... — Сынок, ничего мудреного и сложного нет — есть течение жизни, в русле которого и строится вся наша жизнь, а запускают ее Создатели, создавая нас. Вот и все. А по поводу твоих вопросов... Ребенок, живя в Семье, имеет свою задачу этого воплощения? — Да, причем каждый. — Мечтая о своей будущей Семье, строит ее образ, чтобы выполнить в ней свою задачу этого воплощения? — Это так. — Играя в построение Семьи, дитя рассматривает все пути выполнения своей задачи? — Да. — Строит предназначение своей будущей Семьи? — Не знаю... — Все это ребенок проигрывает, играя в Семью. А Семья, в которую он пришел, мама и папа показывают ребенку, как задача и предназначение Семьи помогают ему выполнить свою задачу? — Наверное. — Или подменяют ее другой, ломая ребенка, отводя его от предназначения и своего жизненного пути да делая его мертвым еще при жизни. — Что-то стало тяжело. Все так было легко и понятно, а закончилось тяжестью на сердце. — А от чего тебе стало тяжело? — От того, что родители не дают мне самостоятельно идти по моему жизненному пути. Делать ошибки и их исправлять, изучая мир и свою жизнь. — Ты хочешь сказать, что тебе навязывают чужой мир, заставляют делать то, что тебе не хочется? — Да. Дома я — не хозяин своей жизни. Не хозяин своей судьбы. Мне приходится подчиняться тому, что мне чуждо, и порой приходится делать все через насилие самого себя. А это так противно! После этого я ненавижу себя. Мне хочется сбежать, но куда? Они меня постоянно ставят в зависимость от них. Порой хочется закончить свою жизнь самоубийством. — Все это боль. Боль, которая не дает тебе жить. «Хвост», который тебя держит, — он управляет построением твоей жизни и одновременно создает ситуации, которыми показывает, что с тобой что-то не в порядке. И в каждой такой ситуации она набирает силы для создания новой. Так потихонечку подводит твое тело к смерти. Вот и все. Все это — твое выживание. Оно создается под управлением боли, когда ты позволяешь ей оставаться в твоем теле и душе. — Да-а-а… Деда, я сейчас уберу свою боль, и мы продолжим. Ладно? — Это славненько, сынок. Хорошо. Я, сожалея, что разговор пришлось прервать, стал убирать боль, которая вылезла наружу и стала мной управлять. — 61 —
|