Гарем до и после Хюррем

Мурад окружил себя бесчисленными придворными, среди которых он вел праздную жизнь, заключавшуюся в потакании собственным прихотям, и уделял внимание государственным делам лишь для того, чтобы удовлетворить собственные амбиции. Четыре женщины, иронично сравнивавшиеся с четырьмя столпами империи, управляли его жизнью. Одна из них, султанша валиде, была его матерью, руководившей гаремом. Вторая — хотя ее влияние скоро сошло на нет — была его сестрой, женой Соколлу. Следующей была уже упомянутая красавица-венецианка по имени Сафие (Сафия). В своем страстном увлечении Мурад долго оставался верен ей. Обеспокоенная властью Сафие над сыном, его мать делала все от нее зависящее, чтобы разнообразить увлечения Мурада, и он погружался в распутную жизнь, требуя услуг двух или трех любовниц в одну ночь. Это удвоило цену девушек на рынке рабынь в Стамбуле и позволило ему наплодить более сотни детей.

В среде этих женщин воображением похотливого Мурада завладела и некоторое время влияла на него одна венгерка. Но четвертой женщиной и советчицей стала некая Джанфеда, которая после смерти его матери и по ее предсмертной просьбе должна была стать «гранд-дамой» гарема. Поскольку сама Джанфеда не делила с султаном ложе, ее главной задачей было обеспечить, чтобы для него это делали другие. Предполагают, что в одиночку и коллективно они постоянно давали ему советы по государственному управлению.

Но той, что продолжала оказывать преобладающее влияние, оставалась Сафие, которую многие авторы ошибочно называют венецианкой, путая с матерью султана Сесилией Баффо (Нурбану). На самом деле она по происхождению была албанкой.

Под знаком развлечений

Миролюбивый в принципе человек, султан Axмед III, правивший почти 30 лет в начале XVIII века, на «излете» империи, мог наслаждаться миром в течение последних 12 лет своего правления — в период, когда уже намечалась серьезная тенденция к вестернизации и реформам. Родившийся вне стен сераля во время боевых действий ребенок любимой фаворитки отца, он избежал заключения в клетку и, хотя испытывал влечение к женщинам, сумел с юности сохранить определенный иммунитет от влияния и интриг гарема. Правитель, наделенный чувством терпимости, он был утонченным светским человеком и человеком культуры, способным откликаться на цивилизованные вкусы как Запада, так и Востока. Увлекаясь музыкой, литературой и искусствами, он собрал вокруг себя школу наделенных талантами придворных поэтов и обогатил свой сераль новой библиотекой, которая пополнялась ценными рукописями.