|
В начале нашей психотерапевтической работы, в самой первой группе, был мальчик Андрюша. Несмотря на свою выраженную славянскую внешность, он напоминал восточного падишаха. А его мама - гаремную рабыню. Разве что в ладоши он не хлопал, чтобы ее вызвать. Впрочем, это и не требовалось: она и так всегда была рядом. И хоть он еле доставал ей до плеча, было полное впечатление, что она заглядывает ему в глаза снизу. И чем наглее, чем грубее Андрюша с ней разговаривал, тем ярче сверкали эти воздетые к нему глаза. На Андрюшину маму было даже как-то неловко смотреть, потому что на ее лице временами мелькало неуместное сладострастие. Мы долго не решались поговорить с ней, но в конце концов решились. Больше всего нас потрясла ее простодушная откровенность. - Да-да, - радостно закивала она в ответ на наше замечание, что Андрюша повелевает ею, как взрослый мужчина. - Это вы точно подметили! Вот именно, "как взрослый мужчина"!.. Не то что муж! Муж у меня тряпка, слюнтяй... вообще не мужик! - добавила она со вздохом. Теперь, повидав множество таких Андрюш и мам, мы можем чуть ли не с первого взгляда определить вид отношений между матерью и сыном, который Фрейд называл "Эдипов комплекс". Греческий царь Эдип, по преданию, убил своего отца и женился на матери. Говоря об Эдиповом комплексе, Фрейд, как вы понимаете, не имел в виду реальный брак сына с матерью. Речь шла о бессознательном, подавленном взаимном влечении, которое принимало форму "психологического брака". Сексуальная природа этого влечения не вызывает сомнений, хотя сами матери этого почти никогда не осознают. Вот как говорила о своем четырехлетнем сыне молодая, цветущая женщина, расставшаяся с мужем еще до рождения ребенка: - Мой Павлик так целует меня... ну прямо по-настоящему... И в губы, и в глаза, и руки обцеловывает. "Мама, - говорит, - какая ты красивая! Как я тебя обожаю! Какая у тебя кожа!.. Представляете?" И от одного упоминания о сыновних поцелуях она делалась пунцовой. А другая мама, легкомысленно хихикая, рассказывала, что ее пятилетний Денис зовет папу в свою комнату и уговаривает: - Папочка, ложись в мою постельку. Я тебе уже постелил, сейчас тебя одеяльцем укрою. У меня тут мягко, тепло. А я сегодня буду спать на твоем месте, с мамочкой. - Да ладно вам страху-то нагонять! - поморщится кто-то из читателей. -Испокон веку малыши засыпали под боком у матери - и ничего! Но ведь любой взрослый человек прекрасно ощущает разницу между объятием дружеским и объятием страстным, между поцелуем чувственным и родственным и т.п. Точно так же и мать должна чувствовать, что исходит от ее бока: успокоительное тепло или горячащий детскую кровь жар. — 23 —
|