Фаллос. Священный мужской образ

В комнате довольно светло, хотя не было ни окон, ни какого-нибудь другого видимого источника света. Однако от головы аурой исходило яркое свечение. То, что стояло на троне, не двигалось, и все же у меня было чувство, что оно в любой момент может сползти с трона и, как червяк, подползти ко мне. В этот момент я услышал снаружи, сверху голос матери. Она кричала: "Ты только посмотри на него. Это же людоед!" Это лишь усилило мой ужас, и я проснулся в испарине, напуганный до смерти28.

Юнг продолжает: "Гораздо позже я понял, что это был образ фаллоса, и прошло еще несколько десятилетий, прежде чем я узнал, что это был ритуальный фаллос... фаллос из этого сна казался мне 'безымянным' подземным богом"2'.

Юнг написал автобиографию, когда ему исполнилось восемьдесят лет. Почему этот сон запомнился ему вплоть до столь преклонного возраста и зачем он решил его поведать всему миру? Очевидно, в данном случае имеет место связь с трансперсональным фаллическим образом, занимавшая всю его жизнь.

Противоядие Юнга против базового страха кастрации или заключения в материнскую тюрьму заключается в том, что в развитии мужской психологии и мужского сознания он выдвигает на первый план мифологему героя30. Трансформация героического образа символизирует не только процесс развития мужской индивидуальности, но и филогенетический и архетипический процесс развития эго в истории народов. Эго должно отделиться от своей бессознательной основы, как сын должен отделиться от матери. Как и в модели Фрейда, герой должен идти вперед, а не назад, бросая вызов своей кастрирующей матери и препятствиям, возникающим в результате этой независимости. Если он отступит в главном, — он погиб. Время от времени возможны стратегические отступления, однако они должны быть подобны фаллическим, а вовсе не отступлениям от намеченной цели.

Герой Юнга следует главному фрейдовскому принципу маскулинности — "отказу от женственности", но лишь в определенной степени: его юная женственность должна быть отодвинута в сторону вместе с матерью, с которой идентифицируется его женственность. Герой совершает отделение, подвергаясь серьезному личному испытанию: направляясь от матери-защитницы к доверию самому себе. Он вступает в бой с драконом-матерью, пускается в одиночку в опасное ночное путешествие по морю, закаляя изнутри свой характер, завоевывая прекрасную даму. Далее — потомство, пребывание в роли мужа, затем помощь в обновлении короля или даже вступление на королевский трон. Маскулинность приобретается в испытаниях, она не дается от рождения — такой сильной, как зов матери-природы. Но герой Юнга как мифологема развития маскулинности появляется из области архетипов; изначально вздымается фаллос, который, оставаясь за спиной, постоянно направляет процесс. Точка зрения Юнга оказывается более цельной в отношении перспективы по сравнению со схемой Фрейда, ибо именно действие дает толчок к развитию маскулинности, а не только "отказ от женственности".