|
Чем больше этот вопрос занимал место у меня в голове, тем больше я размышлял над тем, есть ли вообще необходимость искать путь функционального определения символа мужской идентичности или, как Вы бы сказали, разделяющей черты. Определение, которое должно быть проверено с точки зрения его способности создать для мужчины то, что социальная структура, сооруженная патриархальностью, просто не способна больше сделать. Поэтому в основном это исследование символа мужской идентичности в качестве альтернативы патриархальности.
Сэмюэлс: И как аналитик, и как священник, почему Вы думаете, отчего на западе религия традиционно так неловко смешивает чувственное и. сакральное?
Моник: Мне думается, что здесь надо сделать шаг назад, чтобы понять материальность как некую сущность, находящуюся во власти архетипа женственности. Материя — это mater (мать). И определение дополняющей ее противоположности, ее контрапункта, дает маскулинности шанс.
Признавая тот факт, что в физической стороне мира преобладает женственность, чтобы как-то себя определить, маскулинность пошла в направлении политики, социального устройства и духовности. А потому, думая о маскулинности, мы обычно пользуемся архетипическими понятиями. Мы связали маскулинность с развитием эго: мы определили маскулинность в понятиях социального совершенства, заставили ее двигаться прочь от всего, что имеет отношение к физическому миру.
То, чего я стремился добиться в своей книге "Фаллос", пользуясь концепцией психоидности Юнга, — это сделать работу, которая бы шла в направлении, где и маскулинность, и женственность оказываются и Духовны, и материальны. Таким образом я хотел показать, что маскулинность обладает материальной размерностью, которая имеет своим Источником именно фаллос, символ маскулинности.
Итак, я попытался раздвоиться, вернувшись на путь, разделяющий Маскулинность и женственность. В западной культуре определенно существует культурная основа для таких размышлений над маскулинностью и Женственностью. Однако она фундаментально ненадежна, ибо постоянно заканчивается усилиями маскулинности обесценить женственность, Чтобы доказать свою собственную жизненную силу и достоверность.
Сэмюэлс: Значит, патриархальность.
Моник- Да, значит, патриархальность и все вытекающие из нее последствия. И на ее пути борьбы с Вселенной находится скважина.
Сэмюэлс: Ваша следующая книга посвящена Грюневальду, художнику XVI века?
Моник: Да В ее основе лежат мои впечатления от расписанного им алтаря Айзенхайма, в Кольмаре, провинции Эльзас во Франции Речь идет об образе Черного Христа, в котором отражена идея Юнга, что любой образ Самости имеет свои темные и светлые стороны, что зло имеет свою сущность. Оно не является только отсутствием добра, а имеет теневую размерность, которая является частью психики и скрыто в ее ящике Пандоры.
— 3 —
|