|
1 Religio и редуктивный анализ По мнению Юнга, латинское слово religio изначально произошло От слова religere, означающего "проходить снова", "обдумывать", "вспоминать". Он считал, что отцы церкви вывели понятие religio из religare, что означает "воссоединять", "связывать вновь"3. Воспоминание и воссоединение связывают религию с психоанализом, а именно: с дисциплиной, основанной на восстановлении забытых и вытесненных переживаний. Проявляя интерес к коллективному бессознательному, Юнг имел в виду под religio гораздо больше, чем восстановление во времени личных событий, а также влияния, которые они оказывают на текущие затруднения в повседневной человеческой жизни. Юнг хотел облегчить экзистенциальную связь с тем, что находится вне пределов эго — то есть с Самостью, центральным организующим архетипом. В этом смысле воспоминание является скорее родовым* общечеловеческим, чем личным. Это уже идет от Сократа: вытянуть из человека все, что присуще его строению психики. Вот почему Юнг интересовался личными человеческими мифами. Миф — это язык архетипического наследства. Это вовсе не значит, что человеку с юных лет следует заниматься активными поисками в своем бессознательном. Вдруг получается так, что он испытывает переживание, подобное тому, которое испытал я в отцовской постели, — и все. Другой переживает что-нибудь подобное позже, когда перспектива и пресыщенность переживаниями приводят к появлению рефлексии. Тогда волны воспоминаний продолжают накатывать одна за другой. Психоанализ может предоставить ряд объяснений для переживания откровения. Редуктивному объяснению, которое имеет отношение только к динамике личного переживания и ни к чему больше, не хватает образов бессознательного. Наличие или отсутствие архетипического образа бога никогда понять нельзя, исходя лишь с точки зрения редуктивного анализа, то есть, рассматривая его только в качестве личного исторического фактора. Поворотным пунктом становится замечание Элдера, что фаллос "указывает на таинство божественной реальности, которую иным образом постичь просто невозможно". Оно свидетельствует о том, что символ оказывается важнее тех обстоятельств, в которых он проявляется. Он не может появиться в жизненной ситуации, которая бы не способствовала проявлению архетипа, и суть заключается не в самой жизненной ситуации. Точно так же за физическим фаллосом стоит архетипический фаллос, как за извержением семени при половом акте стоит физический фаллос. Пристальное внимание Юнга к истинным символам говорит о следующем: символ существует, он указывает на реальность, которую невозможно постичь иным способом. Иначе это уже не символ. Воссоединение, повторное проживание должно происходить при накоплении энергии в исходном переживании. Поэтому психоаналитики возвращают пациентов к их личной истории, к отреагированию прошлого травматического переживания. Ситуация требует оживления во имя уничтожения травматической фиксации. Однако, если исходное переживание было архетипическим, возвращение образа происходит само собой, как откровение психики, а не просто в качестве указания на фиксацию и задержку в развитии. По существу, недостаточное осознание откровения само по себе является задержкой в развитии. Все зависит от того "прошлого", с которым воссоединяется человек. Редуктивное объяснение архетипических откровений с точки зрения особенностей жизненной ситуации — принимая во внимание, что появление архетипических образов само зависит от этой жизненной ситуации, — равноценно такому отношению к откровению, когда мы считаем его не архетипическим, а социальным, не содержащим архетипической энергии. С точки зрения психологии, здесь можно усмотреть эквивалент христианскому греху, противопоставленному Святому Духу. — 13 —
|