|
Своим живым умом Альмерис быстро усваивала все, чему ее учили, но особенно она пристрастилась к романам, которые читала ей Дора и которые еще больше возбуждали ее восточное воображение. Главной поверенной девочки была Дора. У нее всегда хватало времени выслушать с восхищением рассказы о страшных снах и видениях девочки. Альмерис, подрастая, становилась все мечтательней и менее общительной; в ней развилась истинная страсть к развалинам, среди которых она выросла. Целыми днями бродила она по древней столице, мечтая в каком–нибудь полуразрушившемся храме или около пустой гробницы древнего некрополя. Все рабочие на раскопках ее знали, любили и часто дарили ей кое–какие мелкие вещи, находимые в развалинах. Во время одной из таких бесконечных прогулок с Альмерис и случилось несчастье, о котором шла речь в начале этого рассказа. После долгого размышления, выругавшись, Майдель со вздохом поднялся и пошел за доктором. Он терпеть не мог, чтобы дочь его видели иностранцы, особенно молодые. В данный же момент весь отель был занят археологической экспедицией, к которой присоединился и один молодой врач. Так как экспедиция работала далеко и чаще всего к обеду не возвращалась, предпочитая брать провизию с собой, Майдель не препятствовал дочери продолжать ее обычные прогулки, требуя лишь одного, чтобы она была дома раньше археологов. Молчаливый трактирщик пошел к большому дому, где и узнал от привратника, что ученые уже уехали, но что дома остались доктор, секретарь и еще один господин, которые находятся в своих комнатах. Майдель постучался в дверь. Звучный голос ответил: – Войдите! Майдель вошел и с поклоном остановился в нескольких шагах от стола, заваленного мелкими древностями. Около этого стола сидел доктор Леербах и рассматривал в лупу надпись на одном из амулетов. Это был высокий молодой человек, худощавый и хорошо развитой, с бронзовым оттенком, с большими черными, бархатистыми глазами, с черными же, слегка вьющимися волосами, с правильными и приятными чертами лица. Видя, что трактирщик в замешательстве вертит в руках свою шапку, доктор обратился к нему с улыбкой, открывшей ряд белоснежных зубов: – Что скажете, Майдель? Что привело вас так рано ко мне? Чем могу служить вам? Выслушав трактирщика, доктор встал, взял шляпу и весело ответил: – Только–то? Конечно, я с удовольствием навещу вашу дочь и посмотрю, что с ней такое? Хитрец! Как ловко вы скрывали, что в вашем семействе живет взрослая барышня, о существовании которой мы и не подозревали! Доктор приказал подать свою походную аптечку и последовал за трактирщиком. Через двор и небольшую калитку они вошли в уединенный сад, окружавший дом Майделя, и тот прямо повел доктора к большой террасе, крыша и колонны которой были покрыты вьющимися растениями. Зелень была так густа, что благодаря ей внутренность веранды тонула в зеленоватом сумраке. — 109 —
|