Секреты доктора Тавернера

Серый призрак повис на мгновение над бесчувственной оболочкой, лежащей на кровати, а потом, к моему неописуемому облегчению, медленно влился в нее, и я услышал, как сердце восстанавливает свои удары и возобновляется дыхание.

Я вернулся в свою комнату смертельно усталый, так как не спал и перенес много волнений за прошедшие сорок восемь часов. На коврике у двери я оставил записку, чтобы в это утро меня не беспокоили; я чувствовал, что, справившись с двумя коварными пациентами и подвергнув свои слабые оккультные познания удовлетворительной проверке, вполне заслужил свой отдых.

Но, несмотря на мои указания, меня не оставили в покое. В семь часов старшая медсестра подняла меня с постели.

— Не могли бы вы сходить посмотреть Виннингтона, доктор? Мне кажется, он сошел с ума.

Я устало натянул брюки, окунул свою голову в таз с водой и пошел осматривать Виннингтона. Вместо обычной обезоруживающей улыбки, он встретил меня хмурым взглядом.

— Я был бы очень рад, — сказал он, — если бы вы были так любезны объяснить мне, где я нахожусь.

— Вы в своей комнате, старина, — сказал я. — Вы совершили трудное путешествие, но теперь опять все в порядке.

— В самом деле? — сказал он. — Это первое, что я хотел услышать. И кто же будете вы?

— Я Роудз, — ответил я. — Разве вы меня не знаете?

— Я знаю вас достаточно хорошо. Вы мелкая сошка у доктора Тавернера в этой лечебнице. Я подозреваю, мои милые друзья поместили меня сюда, чтобы сбить с пути. Прекрасно, я могу вам это сказать, —они не смогут здесь меня удержать. Где моя одежда? Я хочу встать.

— Ваша одежда там, куда вы ее положили, — ответил я. — Мы ее не забирали. Но что касается того, чтобы встать, вы не готовы к этому. У нас нет желания удерживать вас здесь против вашей воли, и если вы хотите уехать, мы вам это организуем, но для этого потребуется санитарная карета, поскольку ваше состояние, как вам известно, весьма неважное.

Я собирался потянуть время, пока не пройдет это психопатическое состояние, но он разгадал мои маневры.

— К черту санитарную карету! — сказал он. — Я уйду на своих собственных ногах. — И он тут же сел в кровати и свесил ноги. Но даже это усилие было слишком велико для него, и он бы сполз на пол, если бы я его не подхватил. Я позвал сестру, и мы уложили его в постель, неспособного в эту минуту причинить новое беспокойство.