|
С сердечной тоской и радостью, но и с заботой неизменно думаю об ожидаемой выставке, обнимаю её пламенными мыслями сердца... «Россия процветёт искусством». Только искусство Н.К. сможет взволновать и зажечь несчётные сознания. Ибо его искусство необычное, небывалое, в истинном колорите, музыкальном звучании, раскрывающее высшие образы и символы – настоящее искусство Будущего. Сколь серым, беспомощным, фотографичным в сравнении с ним кажется всё теперешнее искусство. Как хочется и чем-то со своей стороны помочь. Единственно – хотя бы немного сдвинуть сознания. Но на последних съездах опять чувствуется вроде бы откат назад. Подчёркивается: «политическая работа с интеллигенцией», «социалистический реализм», будто бы «пропаганда атеизма заброшена» и т. д. Наука и техника чрезвычайно развиваются, но дух – отстаёт. Похвально, что есть энтузиазм к полётам в космос. Но привело бы это к изучению энергии мысли и <к открытию>, что путешествие к дальним мирам возможно единственно в ментале. Советская дипломатия очень деятельна. На следующий год решено некоторые страны Атлантического блока вооружить ракетами с ядерными боеголовками. Кульминация безумия приближается. Мы читали Приказ использовать все средства мирного решения. (Но поверх замыслов и деяний человеческих есть Высшее Руководство, оно многое предотвращает и предотвратит.) Но как же трансмутировать свободную волю человечества, которая противится всему самому лучшему? Однако – нет, всё же верю, что будущий год ещё принесёт новые возможности к миру и некоторые веяния культурного возрождения в России. Было бы так! Да воссияет Свет! Все безмерно тяжкие токи этого года теперь позади. Прощаясь с Москвой, в людской толпе я получил «удар по ауре», внезапно почувствовал себя очень плохо, ехал домой с температурой выше 38 градусов. В середине октября «ни с того ни с сего» опять ощутил ужасное давление и бессилие. И накануне октябрьских праздников, после похорон Валковского, пьяный человек в автобусе нанёс мне удар по голове. Два дня я ещё чувствовал себя относительно хорошо, но на третий день начался приступ, три недели я пролежал в постели не вставая, у меня якобы был паралич затылочного нерва: сидеть в постели не мог, по спине шли волны большого бессилия. Днём я пытался читать, часто приходили в гости друзья. Принимал только лекарства Гаральда. И он по вечерам меня навещал. Духовные беседы давали психическую энергию. Наконец, в самый грустный день, 29 ноября, когда я опять погружался в бессилие и думал о «помощи в последний момент», вечером пришёл Гаральд (был на лыжной прогулке в лесу), переполненный праной. Я попросил его положить мне руку на голову, он помагнетизировал мне затылок, и внезапно опять появилось чувство равновесия, я смог всё время сидеть. На второй день я уже пробовал встать. 10 декабря съездил в Ригу, затем – в Юрмалу, учился, как ребёнок, ходить, ибо ноги ещё болят. Спасибо Тебе, Друг! Сознавал бы Ты ещё яснее неисчерпаемые возможности своей психической энергии! Смог бы Ты начать писать книгу – это ведь вторая задача Твоей жизни! — 380 —
|