|
4 июня. Вторник Я вновь получил от Владимира Шибаева тёплое, милое письмо. Поздравляет с выходом моей книги. Затем отвечает на несколько вопросов, связанных с печатанием русской книги и её распространением. Далее, замечание по поводу важности архива, который я получил с месяц назад от Стуре. Дело в том, что в сейфе Доктора находился и личный архив Шибаева. Теперь родственники Доктора взяли из сейфа и этот архив, и Гаральд отдал его Стуре. Однако выясняется, что архив должен был быть запечатан печатью Шибаева, я же его получил завёрнутым в бумагу в открытом виде. Стуре ныне в деревне, когда приедет, попытаюсь выяснить. Перелистав письма, я не нашёл ни важных рисунков, ни писем Безант, ни архиепископа Кентерберийского и другого, о чём Шибаев думает, что это находится среди документов. Ошибся ли Шибаев? Или кто-то вынул их оттуда? Кто вскрыл пакет? Родственники? Этот пакет ведь важен. Там так много писем Н.К. Можно ощутить, что там – весь тот путь, которым Шибаев приблизился к Учению. 12 июня В первый день Праздника Троицы, 9 июня, мы с Эллой были в Сигулде, в гостях у Виестур, этих одухотворённых людей. Для Эллы – это первый день после двух лет, когда она оставляет свою маленькую под присмотром других. Поэтому она вечером того же дня отправилась домой. Мы читали письма Е.И., говорили о Белом Братстве, о пришествии Учителя, о воспитании сердца. Просматривали фотографии для отсылки в Индию. Бродили по крутоярам. Был дождь, ветер, солнце. На второй день я съездил к молодому пастору Мейстеру в Арвайши. Он как раз вместе со вторым пастором Чопом был на день памяти умерших на кладбище. Давно не виденная картина: тысячи людей на кладбищенской горе. Здесь очень красиво, взгорья, озеро, опоясанное дубравами. После часа там началось богослужение для детей, затем был детский праздник с шествием, в котором объединились восемь школ и местный детский приют. И я, не предвидев всего этого, был вынужден участвовать в шествии и празднике. Мейстер человек с восприимчивой душой. В нём могут развиваться и интеллектуальные наклонности. Он не столь догматичен, как другие. Охотно выслушивает. Много мы говорили об основах этики жизни. К примеру, у него не было никакой ясности по поводу вреда обид, гнева, раздражения. Я предложил ему посвятить этим темам какую-то проповедь. На второй день я нечаянно познакомился с пастором Станге и его женой. Они направлялись с молодёжью на конференцию в Гауйену, вышли посмотреть церковь в Арайши. Станге с женой выразили радость, что познакомились со мной, давно искали возможность исполнить пожелание Анны Бригадере привлечь меня ближе к сотрудничеству с журналом «Яунайс Цельш»[71]. Жаль, что именно Станге – «перевоспитатель молодёжи в христианском духе», ибо, кажется, всё же является истиной то, что говорят о нём и его жене, что они – представители провинциального догматизма. — 117 —
|