|
Когда мы одевались, чтобы ехать в церковь, в детскую вошла Домна и шутливо спросила няню, привезла ли она ей обещанный подарок. "Привезти-то привезла,-- было ей ответом, -- но не отдам его тебе... В плохом виде сдала ты мне барышню: и похудела она у тебя, и побледнела, а что хуже всего -- кричит по ночам, бредит, целые разговоры разговаривает! Должно быть, чем-нибудь у тебя она до смерти напугалась..." Домна не могла даже скрыть своего смущения и молча вышла из комнаты. Несмотря на свою кротость, поразительную доброту и незлобивость относительно всех без исключения, как "господ", так и служащих, няня на этот раз, должно быть, твердо решила если не покарать Домну и ее сообщников за проделку со мной, то, по крайней мере, сильно припугнуть их. Когда мы возвратились из церкви, Домна накрывала на стол, а няня что-то приводила в порядок в шкафу. Вдруг она начала то отпирать, то запирать его на ключ и прочищать замок. -- А ведь тут кто-то пошалил! -- проговорила она.-- Скажи-ка, Домна, мужу, чтобы он сегодня позвал ко мне слесаря, -- я ему другие замки закажу. Домашних-то воров я не боюсь, -- у меня все на счету: на всякой провизии свою метку кладу, а новые замки хочу сделать, чтоб в соблазн не вводить. -- Выходит, Марья Васильевна, потопить меня порешили! Что ж, нашего брата не трудно загубить. -- Сама знаешь, -- этого что-то со мной не бывало!.. А ведь я уж много лет с вами живу! Только и нечисти в доме не допущу!.. А ты лучше бы сама во всем повинилась... Барышня вот запирается, говорит, что с нею ничего не было, а сама во сне кричит на весь дом! Смотри, Домна: сегодня у ней проскочит одно словечко, завтра другое -- так все и обнаружится... Да и больно она похудела, извелась, точно от долгой болезни!.. Уж тут у вас было что-то неладное... Домна ни перед кем "не повинилась", но долго ходила как опущенная в воду. Няня никому не говорила об инциденте со мной и открыла его только матушке перед своей кончиной, опасаясь, что без нее я опять попаду на руки той же горничной. На другой день после молебна няня нашла, что я не могу приступить к занятиям, так как был понедельник -- тяжелый день, и матушка вполне согласилась с нею. Зато на следующий день няня просила Нюту начать со мною заниматься и ежедневно проходить несколько букв и слогов, притом непременно в ее присутствии, чтобы и она, няня, могла присмотреться, как ребенка обучать следует, а затем просила матушку каждый вечер хотя минут десять посвящать мне, проверяя пройденное. Дабы сложный проект моего обучения был приемлем "начальством" и его не раздражало бы ее вмешательство, она всячески изворачивалась. — 170 —
|