|
Напафосничать по‑большому с Олимпиадой не получилось. И от пригоршни тусклых медалек, и от алых трусов, да и от всех вообще наших «пекинесов», вернувшихся с побитым видом, до сих пор сильно несет китайским потом, хотя сушили их на самом высшем уровне и с применением самых передовых технологий. Китайцы красиво топили в своем китайском поту всех, кто попадался под руку, впервые с такой милой отчетливостью показав природу современного спорта. Как стало, наконец, понятно всем, побеждает в этой забаве тот, кто способен кинуть в олимпийский огонь наибольшее количество детских суставов, позвоночников, менисков, оторванных связок, извилин мозга и мочевых пузырей. Поясню. По общеизвестной статистике, чтобы воспитать парочку чемпионов, надо в разной степени тяжело искалечить около 100 тыс. детей и подростков, изуродовав им тренировками суставы и внутренние органы и нанеся существенный ущерб их интеллектуальному развитию. Возможно, кто‑то один относительно уцелеет, приобретет навыки, выполнит нормативы, получит медаль и уже потом инвалидизируется. (Статистическая вероятность – один из 55–70 тыс.) То есть за десять анодированных кружочков золотого цвета с ленточками надо заплатить полумиллионом инвалидов и дураков. Как известно, плохой спортсмен разваливается до медали, а хороший – после ее получения. Вот и вся разница. Все дело в количестве халявных суставов и позвонков, которые спорткомитет той или иной страны может бросить в олимпийскую топку. Как и следовало ожидать, расходных суставов и позвоночников у китайцев оказалось больше. Учитывая, что основная специализация всякого спорта – это производство инвалидов, а все остальное, включая факельно‑знаменный пафос и возможность напиваться на трибунах, – вторично, Россия еще легко отделалась. И даже осталась на высоте, показав миру, что ненужных детей, которых можно было бы отварить на олимпийском огне, у нас все‑таки поменьше, чем в Китае. В связи с так называемым опущением по‑пекински (будем называть вещи своими именами) будет любопытно понаблюдать за тем, как спорт, который в России последнее время уверенно лез к статусу государственной почти религии, повесит свой расквашенный в Пекине нос. Повесит, кстати, ненадолго, так как присущая ему одноклеточность не предполагает наличия памяти. Спорт, как известно, еще никого не сделал ни здоровее, ни добрее, ни умнее. (Эти слова, вообще‑то, произносить не полагается, но я, пожалуй, сделаю для себя исключение.) — 46 —
|