|
Так, в интервью У. Кронкайту, которое было передано по американскому телевидению 7–8 января 1971 года, Садат, подчеркнув, что он «полностью предрасположен к мирному урегулированию», добавил: «Я не завишу ни от каких советских гарантий» и «Наша политика делается в Каире нами и никогда — другими странами». И наконец, настоящим «сигналом» для американцев было выдвинутое Садатом 4 февраля 1971 года предложение об открытии Суэцкого канала в условиях «прекращения враждебности» и некоторого отвода израильских войск к востоку от канала. Самое главное, что, предложив такую развязку, Садат вообще обошел вопрос о судьбе всех остальных арабских территорий, захваченных в 1967 году. Все, вместе взятое, — оценка личности Садата, анализ его первых выступлений, информация из саудовских источников — определило решение США запустить пробный шар: Государственному секретарю Роджерсу было поручено встретиться с египетским министром иностранных дел Махмудом Риядом. Удовлетворенный этим разговором, Роджерс в начале мая 1971 года прибыл в Каир для встречи теперь уже с самим Садатом. Есть основания считать, что ни Никсон, ни Киссинджер, ни Госдепартамент во главе с Роджерсом не ожидали, что уже эта первая встреча с новым египетским президентом станет такой продуктивной для Соединенных Штатов. Во время беседы Садат, вдруг переключившись на другую тему, без всяких обиняков спросил Роджерса, почему тот не поднимает вопроса «о советском присутствии в Египте». Зная через К. Адхама о настроениях нового президента Египта, госсекретарь США обретал уникальную возможность получить подтверждение информации руководителя саудовской разведки от самого Садата, причем не прилагая к этому никаких усилий. Садат повторил Роджерсу, что после первого этапа отвода израильских войск от Суэцкого канала советские специалисты покинут Египет. Между тем США в тот момент еще не верили Садату. Особенно после того, как он предоставил право советским военным кораблям заходить в некоторые египетские порты. Садат, правда, в конфиденциальном послании Никсону просил не возражать против этого, но американская разведка доносила, что египетский президент, даже разворачиваясь в сторону США, все еще проводит просоветскую политику. 4 февраля 1971 года, то есть именно в тот день, когда Садат объявил о своем намерении в одностороннем порядке открыть Суэцкий канал, он направил послание советскому руководству, в котором говорилось о необходимости дать отпор «бесчестному союзу врагов прогресса, свободы и мира». Послание было передано через хорошо известного в СССР соратника Насера Шарави Гомаа. Для пущей убедительности в том, что он, Садат, не отступает от насеровской линии, Гомаа был представлен в послании в качестве его личного друга и коллеги, к которому он испытывает полное доверие. Через три месяца этот друг и коллега был посажен Садатом в тюрьму. — 98 —
|