|
Потом опять ревели трубы, звучали хвалебные песни, а в перерывах Орду представлял гостей Туракине: кто, откуда, какие привез подарки. На последнее делался особый упор, потому что монголы любили подарки, как дети. Сбыслав знал об этом, но его удивило, что дары князя Ярослава ни разу не упоминались. А поразмыслив, понял, что сделано это вполне осмысленно: власти Каракорума тем самым подчеркивали, что в данном случае дарят они и что их подарок просто невозможно с чем-либо сравнивать. К тому времени все приготовления к пиру были уже завершены. Мясо отварено и разделано, кумыс разлит в чаны, все припасы выложены на низкие столы, возле которых были расстелены ковры. Орду пригласил присутствующих к трапезе, и все направились во двор. Молчаливые офицеры-распорядители не сортировали гостей по чинам и званиям, но для великого князя Ярослава сделали исключение, проводив его прямо к столу самой ханши Туракины. Ханский стол ломился от мяса, жира и мисок с кумысом, но более ничего на нем не было. Рядом с великим князем Ярославом вскоре оказались грузинские царевичи, посол багдадского халифа, представитель армянского царя, князьки и ханы покоренных монголами народов. Заревели трубы, и к столу вышли присутствующие на празднестве младшие чингисиды во главе с Орду и самой Туракиной. Они встали с противоположной стороны стола, и ханша заняла место точно против великого князя Ярослава. И враз оборвался трубный рев. – Мать великого хана монголов ханша Туракина жалует тебя, великий князь русский, угощением из собственных рук! – торжественно выкрикнул Орду. Туракина взяла самый жирный кусок баранины и начала впихивать его в рот князя Ярослава. Князь давился, судорожно глотая несоленое мясо, по лицу его тек жир и слезы, он мучительно задыхался, но не посмел ни закрыть рта, ни отодвинуться от стола… Великий князь не спал всю ночь. Мутило, тошнило, он страдал, изнемогая от озноба и обильного пота одновременно. Сбыслав ни на шаг не отходил от него, все понимая и задыхаясь от боли в сердце. Под утро Ярослав чуть забылся, и Сбыслав тут же помчался искать Орду, оставив великого князя на попечение верного слуги. – Я исполнил повеление моего великого брата, – с гордостью сказал Орду. – Я всегда исполняю его повеления, боярин. – Так исполни их до конца. – Сейчас Сбыслав ненавидел самодовольного хана так, как не ненавидел никогда и никого. – Скажи Гуюку, что князь Ярослав занемог и поэтому мы должны уехать. И сегодня же, сейчас же отправь Кирдяша к Бату-хану. — 247 —
|