|
Пока мы поднимаемся по узкой, посыпанной гравием дорожке, я чувствую легкую грусть. Убедившись, что мы никому не помешаем, я обхожу дом и веду своего сына, Стивена, тем же путем, каким много лет назад вели меня с братьями родители. Я знаком с владельцем дома, поэтому уверен, что он ничего не имеет против нашей прогулки. Не говоря ни слова, мы с сыном смотрим на запад. Здесь ничего не изменилось: река Рашн-Ривер все так же неспешно несет свои воды к Тихому океану, а последние отблески вечернего солнца играют на ее темно-зеленой глади. Голубые сойки скользят над рекой и обмениваются пронзительными криками перед тем, как скрыться в лесу. Небо над нами окрасилось синими и оранжевыми полосами. Я глубоко вздыхаю и закрываю глаза, наслаждаясь моментом, совсем как много лет назад. Когда я вновь открываю глаза, то чувствую, как единственная слеза катится по щеке. Я опускаюсь на колени и обнимаю сына за плечи. Он откидывает голову назад и целует меня в щеку: – Люблю тебя, пап. – И я тебя люблю, – отвечаю я. Стивен смотрит на темнеющее небо. Его глаза становятся больше, когда он пытается уследить за исчезающим солнцем. – Это мое самое любимое место во всем мире! – объявляет он. Горло сжимается, слезы бегут одна за другой, но я не обращаю на них внимания. – И мое, – откликаюсь я. – И мое. Стивен пока пребывает в возрасте святой невинности, но он мудрее многих своих сверстников. Даже сейчас, когда я молча плачу, он улыбается, позволяя мне сохранить чувство собственного достоинства. Но он знает, откуда взялись эти слезы. Стивен понимает, что я плачу от счастья. – Люблю тебя, папа. – И я тебя люблю, сын. Я свободен. Перспективы защиты детей от жестокого обращения Дэвид Пельтцер Выживший Будучи ребенком, обреченным жить в мире жестокости, я думал, что одинок в своем горе. Теперь я вырос, и знаю, что вокруг нас – тысячи детей, страдающих от жестокого обращения. Хотя данные, поступающие из многочисленных источников, разнятся, средние показатели таковы: в США каждый пятый ребенок подвергается физическому, моральному или сексуальному насилию. К сожалению, недостаток информации приводит к тому, что у большинства граждан складывается в корне неправильное видение ситуации. Они склонны полагать, что так называемое насилие – всего лишь проявление родительского «права» воспитывать детей, сопряженное с небольшим рукоприкладством. Эти же люди думают, что подобное «воспитание» никак не скажется на дальнейшей жизни ребенка. И они жестоко ошибаются. — 58 —
|