Чет и нечет

Когда Ли с Ниной садились на «Адмирала Нахимова», чтобы плыть в Сухуми, Таню и ее патрона он увидел на «Грузии», уходившей в тот же день в Ялту. Таня тоже заметила Ли и, приотстав, улыбнулась ему.

— Смотри: наши пляжные соседи, — сказала ему Нина. — Вот уж не думала, что эта надменная девица нас запомнит!

— А может, она заметила кого-нибудь из своих знакомых, — предположил Ли, но сделал это не очень уверенно, и жена посмотрела на него с подозрением.

Вскоре прямо на корабле среди молодежи стали завязываться романы, и Ли с интересом наблюдал эту совершенно не знакомую ему курортную жизнь, такую не похожую на ту, что он видел в Сочи в 47-м. Ли никому и ничему не завидовал, поскольку знал, что стоит ему только захотеть…

В Сухуми они вышли в кромешную тьму, и орава хозяек разобрала их по домам неподалеку от порта. Ли и Нина и одна совершенно случайная пара разместились в соседних комнатах. Нина заснула сразу и очень крепко, а Ли долго слышал, как за стеной парень никак не мог уговорить свою спутницу. Утром та весело напевала, а парень был чернее тучи. Ли незаметно для других погрозил ей пальцем, и она развела руками, мол, «а что я могла сделать!» После этого она стала держаться поближе к Ли и не отходила от Нины, которую такой прием не обманул, и она, уловив момент, сердито сказала:

— Липнут же они к тебе! Что в тебе такого, до сих пор понять не могу.

— Мне, кроме тебя, никто не нужен, — ответил ей Ли, и тогда это было правдой.

Ли влюбился в Сухуми с первого взгляда. Это был его город: синева моря в конце улиц, набережная вдоль красивого залива, многочисленные кафе с экзотическими названиями и экзотическими блюдами. Смешенье языков и племен. Потом этот город обрел Лица, лица дорогих людей Ли, полюбивших и его самого, и его близких. Город этот стал его родным городом, куда стремилась его душа, где отдыхало сердце. Но он не сумел уберечь свой рай от разрушения и дожил до того скорбного часа, когда силы Зла стали там властвовать безраздельно. Это было потом, а тогда, после первой ночи в этом раю, на умытых рассветом тихих улицах, Ли показалось, что добрый джинн отнес его в лучшую сказку из «Тысячи и одной ночи», и на душе у Ли было празднично: он принял этот город в подарок от Хранителей своей Судьбы и знал, что тот подарок отныне пребудет с ним долгие годы. Поэтому тогда он и расставался с ним с легкостью, чувствуя, что это расставанье непременно обещает встречу впереди.

После полудня они прибыли в Новый Афон. И еще один малый уголок Земли навсегда занял свое место в душе Ли. Его святость Ли ощутил сразу, как только сделал первый шаг по кипарисовой аллее, когда его глаза увидели оливковую рощу, спускающуюся к нему по склону к подножию поросших густым лесом и укрытых теплой дымкой гор. «Вот и Масличная гора!» — подумал Ли под тихий шум речки. И этот беглый взгляд приоткрыл ему его будущее: он видел себя там, впереди, восходящим на эти дивные горы, чаще всего — на Иверскую, и отдыхающим в прекрасных долинах на берегах поющих свою вечную песню потоков.