|
И в третьих, теория говорит нам об еще одном факте конца физики, который наступил только потому, что не допускается ничего, кроме физического для нашей действительности. Не смогли вовремя остановиться. В этом корень наступившего краха. Утеряна верная методология отражения мира. Если бы этого не было, то не было бы и конца физике, а был бы только конец физики. Причем этот конец обозначал бы некое начало вообще бесконечного по своим просторам. Но пока не произошло. Усвоив внешне и механически сумму неоценимых знаний, основанных на правильной методологической основе, дальше пошли без этой основы, и пришли в математический тупик. Вся «нормальная» современная наука базируется на методе тщательного наблюдения и на выверенном многократном эксперименте. Эту основу науке создал Ньютон. Но он ее не создавал специально, тут сработал его невыдержанный характер. Если другой, такой же великий, Галилей, в описаниях своих опытов давал примерно следующий текст: «возьмем шарик, поставим его на край наклонной плоскости, и толкнем его вниз», то Ньютон писал: «возьмем шар такого-то диаметра из такого-то материала такой-то плотности и с таким-то весом, измеренным на таких-то весах в такое-то время суток при температуре окружающей среды столько-то градусов; установим данный шар на горизонтальную опору из такого-то материала, с таким-то размером, переходящую в наклонную плоскость с таким-то углом и такой-то длины и т.д.». От этого стиля он выигрывал очень многое – любители потрепаться долго читать не будут, а любители поспорить должны спорить в том же стиле, то есть опровергнуть опытом. Лишь бы по пустякам не отвлекали. А самое главное – его личный и непримиримый враг Роберт Гук в Британской Академии Наук занимается тем, что повторяет все описанные опыты английских ученых и докладывает научному совету, получились они у него, или нет. Если у Гука не получилось – то опыт не принимался в качестве аргумента. Гук тоже особенно любил Ньютона особой любовью, поэтому Ньютону пришлось вот так описывать всё подробно. Так и появилась современная экспериментальная наука – из-за того, что грубого и невыдержанного Ньютона все не любили, а Гук ненавидел. По этим же обстоятельствам осторожный Ньютон никогда не говорил ничего, что могло бы вызвать критику или слишком долгое обсуждение. Очень был груб и сварлив, а при любой критике сразу впадал в бешенство. И вот однажды у этого осторожного человека в его научной работе, которую изучают до сих пор, появилась запись о том, что инерция – это «врожденное свойство предметов». И никто из ученых, вкупе с Гуком, на него не накинулся в то время! Потому что и Ньютон знал, и другие знали, что свойства физических предметов могут быть именно врожденными, то есть полученными ими при «рождении», когда был сотворен мир. Фантазировать Ньютон не стал, потому что знал, где нужно остановиться физике, чтобы был конец физики, а не конец физике. Хотя и он понимал, что нет ничего более таинственного, возможно, перед глазами у человека, чем инерция. Но он не кинулся за поисками ее причин в математику и не насоздавал мифических математических сущностей. — 110 —
|