Беспредел

— Наручники снять? — спросил он меня.

— Снимите, — разрешил я, — и можете идти.

Освободившись от наручников, Бондаренко достал откуда-то из-под робы сигарету и попросил у меня огонька.

— Не курю, — сухо ответил я. — Потерпите. Покурите в камере.

Он вздохнул и куда-то спрятал сигарету.

— Я следователь КГБ майор Беркесов Василий Викторович, — начал я нашу беседу. — Мне поручено допросить вас по обстоятельствам, которые открылись в вашем деле.

В принципе это было нарушение УПК. Дело Бондаренко было закончено, состоялся суд и был вынесен приговор. Поэтому я должен был начать с того, чтобы предъявить постановление о возобновлении дела или об открытии нового дела, что было бы возможным, если бы трибунал вернул дело на доследование. То есть не вынес бы приговора. Но приговор был, и очень недвусмысленный — исключительная мера наказания, говоря юридическим языком.

Но, как я и ожидал, никаких протестов со стороны Бондаренко не последовало. Держался он спокойно, даже слишком спокойно для человека в его положении. Я же, напротив, нервничал. Я хорошо изучил дело отца Гудко, но дело Бондаренко не видел даже издали. Когда я после ухода от Климова попросил в архиве это дело, чтобы с ним ознакомиться, у меня потребовали специальный допуск, на оформление которого ушло бы два дня. Я позвонил Климову прямо из архива. Тот что-то сострил по поводу нашей вечной канцелярщины и попросил к телефону сотрудника секретного архива. Тот взял трубку и сообщил Климову, что дело еще не вернули из трибунала, поскольку оно на апелляции. После чего он отдал трубку мне. "Беркесов, — сказал Климов, — а зачем тебе дело Бондаренко? Что тебе там надо узнать? Ты и так все знаешь. Ты не его дело ведешь, а дело попа. И не забывай об этом".

Я предупредил Бондаренко об ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Это было абсурдом — грозить двумя годами тюрьмы приговоренному к расстрелу. Но так требовал закон, и Бондаренко все понял правильно.

— Я что, в качестве свидетеля допрашиваюсь? — спросил он.

— Вы допрашиваетесь, — подтвердил я, — в качестве свидетеля по уголовному делу, открытому против гражданина Гудко Николая Дмитриевича по статье 70-й, часть 1-я УК РСФСР. Хотите ознакомиться со статьей?

— Она мне известна, — отказался читать статью Бондаренко.

— Хорошо, — согласился я, — тогда приступим к делу. Как давно вы знаете гражданина Гудко и каковы у вас были отношения?