|
В общем, у нас с ним общение наладилось. Болтали о том о сем, а попозже, когда хорошо посидели и размякли, отчего-то зашел разговор о всякой чертовщине. И выяснилось, что никто из присутствующих ни с чем подобным сам не сталкивался - но почти все от кого-то заслуживающего доверия что-то такое слышали... И разговор на эту тему затянулся настолько и приобрел такой накал, что наш дедок, изрядно клюкнув, откровенно повелся. Начал с многозначительных оговорочек, а потом он, не выдержав, уже открытым текстом выдал, что он нас, молодых, и тут обошел. Потому что сам Видел в двадцать восьмом такое... Привожу по памяти, как запомнилось. Его манера выражаться подзабылась, уж извините, но детали и смысл постараюсь передать точно, без всякой отсебятины. "Гнали мы по тайге есаула Калашина. В двадцать восьмом. Собственно говоря, был он такой же есаул, как и я, - по достовернейшим сведениям, выше вахмистра он не поднялся ни в царских казаках, ни у Семенова. Нравилось ему, видите ли, есаулом именоваться. Совсем другой коленкор, ежели атаман - есаул. Ну, что-то в этом есть верное... Вражина был тот еще. Умный, хитрый, осторожный. С тех самых пор, как семеновцев вышибли за границу, лазил из-за кордона по пять раз в год. С небольшой, хваткой бандочкой. Очень он был зол на Советскую власть, потому что потерял много. Много... Батька его имел и табуны, и торговлю с Китаем, и хар-рошие кубышки были прикопаны. За все за это батьку в свое время к стенке и поставили, что Калашину ангельской кротости не добавило... Шесть лет не могли мы повязать эту паскуду. Шестерок перешлепали и взяли немеренно, и пару-другую, как бы это выразиться, атаманских штабистов, вот только сам ни в одну ловушку ни разу не влез, и своих к нему внедрить не удавалось. С Лубковым было попроще.., слышали про Лубкова? То-то. Удалось втиснуть к нему надежного человека, и угостил он Лубкова из маузера, ради исторической точности - в спину, ну, да с бандитом все средства хороши... Отдельные элементы, не изжившие поповские предрассудки, украдкой болтали, что этот самозваный есаул душу продал черту В промен на неуловимость и удачу. И особенно эти шепотки распространились, когда с ним из-за кордона стала приходить какая-то баба. По-научному, любовница, а по-простому, по-мужицки - евонная блядь. О ней у нас были некоторые сведения, без точного описания внешности. Говорили, тоже казачка, из харбинских. И еще говорили, что она-то и есть колдовка, по-городскому - ведьма. Что якобы она Калашина с самим сатаной и свела, а дальше понятно - договор с подписью кровушкой и все прочее... — 28 —
|