|
Вероятно, вы заметили, когда остались всего с одной воображаемой возможностью, ваше переживание тут же сместилось в направлении к предчувствию этого будущего. (Предчувствие страшит вас или доставляет удовольствие — зависит это от воображаемого, только ли это нежелаемая возможность или только возможность желаемая). Такая модель делает невозможным существование одновременно двух возможностей. 1. Выберите какой-то решительно неприятный случай, который вы в текущий момент предчувствуете (сваляете дурака на свидании, получите огромный счет из налоговой инспекции, так и останетесь до конца дней своих недотепой и т.д.), и прочувствуйте, что это происходит. 2. Теперь нарисуйте себе картинку, что все происходит не так, как вы предчувствовали (на свидании вы оказались просто обворожительны, из налоговой инспекции счет пришел совсем крошечный, работа так и спорится в ваших руках и т.д.), и поставьте перед собой сразу обе картинки одновременно. Обратите внимание, как изменится ваше субъективное переживание. Здесь вы, вероятно, заметили, что неожиданно стали надеяться. Если раньше вы предчувствовали, скажем, как сваляете дурака на свидании, то теперь (имея, кроме того, воображаемую возможность оказаться обворожительным) вы надеетесь, что не сваляете (или надеетесь, что будете обворожительны). Существенная разница в субъективном переживании появляется с переходом от предчувствия к надежде, вы можете сами в этом убедиться, поэкспериментировав с моделью. Разница эта выразится в поведении. Человек, предчувствующий, что сваляет на свидании дурака, будет реагировать совсем не так на возможность неудачи, как человек, надеющийся, что не сваляет (или будет обворожителен)<^>7<D>. Разница между надеждой и предчувствием, с которыми вы только экспериментировали, это одно из десятков явлений, раскрытых нами при моделировании внутренних процессов многих людей, которые либо надеялись, либо предчувствовали что-то. Разобравшись с моделью, лежащей в основе, мы смогли осмысленно (и часто глубоко) оказывать воздействие на собственные переживания и переживания других людей посредством этой модели. То есть мы представили внутренние процессы, лежащие в основе "надежды" и "предчувствия", так, что их можно было передать в виде способности кому-либо, нуждающемуся и желающему ею обладать. Один наш знакомый, человек средних лет, чья несчастливая жизнь проходила почти в полной изоляции, стал более общительным, когда мы помогли ему нарисовать картину счастливой семейной жизни как дополнение к устоявшемуся предчувствия так и угаснуть в холостяках. Восприняв такую перспективу, он почувствовал в себе больше сил в поисках любви — изменение перспективы проявилось в более общительном поведении. Точно так же и одна женщина, надеявшаяся на многое, была запугана нежелательной половиной надежд и редко что-либо предпринимала, чтобы реализовать надежды. Она научилась стирать внутренние образы пугающих возможностей. А оставшись только лишь с одним желательным результатом, предстающим перед ней в воображении, она изменила свое переживание на предчувствие. Для нее это было выражено поведенчески через выполнение всего, что вело к реализации будущего. — 18 —
|