|
С другой стороны, если ни тот, ни другой собеседник не согласятся считать вуситов вуситами, а буриков буриками соответственно, то общения, по крайней мере словесного, вообще не произойдет. Таким образом, первичные и самые простые допущения возникают тогда, когда кто-то с кем-то согласовывает: что будет что значить. Локодил - не локодил, а крокодил. Самояй - не самояй, а самовар. Бибизяна - не бибизяна, а обезьяна. А ребенок абсолютно уверен в том, что настоящая бибизяна - это та, что на картинке. А эта, в зоопарке - совершенно ненастоящая обезьяна, неправильная какая-то она. Это как раз самый тонкий, самый-самый интересный момент вербального общения. Сам факт произнесения слова внушает человеку целый мир, в котором это слово должно быть воспринято. Даже чтобы «не согласиться», надо «понять», то есть представить. Вот вы и говорите: «торсионные поля...» «Что такое торсионные поля...» - начинаете вы, пропуская скользкий момент о том, откуда мысль об искомых полях вообще взялась. Чтобы вас как-то понять, человеку придется представить нечто. Или хотя бы зарезервировать место, которое наполнится по ходу вашего объяснения. Даже чтобы опровергать, к примеру, существование кармы, необходимо рассуждать во вполне мистической картине мира. Чтобы оспаривать всемогущество, нужно его постулировать... и так далее. Некоторое время назад мы говорили о различии реальностей: субъективной и объективной. Читатель видит допущения в этих формулировках? В субъективной реальности образованного, начитанного и наслушавшегося человека огромное место занимает словесная реальность. Та реальность, для которой есть названия. И может не быть фактического опыта. О существовании горы Джомолунгма большинство из нас знает понаслышке. В лучшем случае кто-то видел некий горный массив по телевизору. Каждое новое узнанное слово расширяет субъективную словесную реальность... и отделяет ее от объективной — фактической. СОДЕРЖАНИЕ ФАКТОВ ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ ВОСПРИНЯТОГО СОДЕРЖАНИЯ СЛОВ, ОБОЗНАЧАЮЩИХ ФАКТЫ. Магам всех мастей и конгрегации удобно пользоваться изначальной способностью людей интересоваться и стараться понять. Скажите новое слово, дождитесь вопроса и -объясняйте! «Антрадилуйте, пожалуйста. - Спасибо, но я уже сью-генмундил». Чего-чего? «Видите ли...» Чтобы понять другого человека, надо предположить, что его слова имеют какой-то смысл. Что есть зти самые вуситы, которые хъюмансы. Просто я не понимаю, кто это. Воздействие одного человека на другого начинается даже не с рассуждения «как в мире есть», а с введения новых слов или их новых (расширенных, суженных, альтернативных) пониманий. Некоторые слова оказываются очень значимыми: «общечеловеческая любовь», «внутренняя свобода», «истинная вера». Некоторые важны относительно: «порядок», «инструкция», «бизнес-процесс». — 179 —
|