По ту сторону ночи

— Миша, разведи ему сгущенного молока, — обратился я к повару. — А вы, ребята, скажите-ка на милость, куда мы денем медвежонка?

— Будем возить с собой до осени, а потом отдадим в зоологический сад! — хором ответили Саша и Гоша. Видимо, эта проблема была ими решена еще в пути.

— Ну, а если медведица придет по следу? Ведь она все разнесет тут в щепки!

— Что вы! Мы проплыли больше двадцати километров. Следа-то за нами нет. Никакая экспедиция не разыщет! — сказал Гоша.

Когда Миша поставил перед медвежонком зеленую эмалированную миску, тот испуганно шарахнулся. Миска опрокинулась. На гальке растеклась белая лужа.

— Попробуйте накормить его из бутылки, — сказал повар.

После долгих уговоров Саше удалось наконец соблазнить Малышку. Перепачкав морду сладким молоком, он все-таки оценил угощение и быстро опустошил бутылку.

…Мы все четверо собрались вокруг медвежонка. Каждому хочется потискать эту живую игрушку.

— До чего же мягкий! Как подушка!

— Ах черт! У него зубы, как иголки!

— Вот тебе и подушка!

— Стой, стой, куда рвешься?! Сиди смирно!

Малышка яростно огрызается, визжит и отмахивается от обступивших его людей маленькими, но цепкими лапами.

Лишь один Рутил не принимает участия во всеобщем оживлении. Длинноногий щенок держится поодаль и явно ревнует. Кроме того, он инстинктом чувствует в Малышке извечного врага, врага по крови.

Но медвежонок не испытывает к овчарке никакой вражды. Наоборот, все еще побаиваясь нас, он явно тянется к четвероногому созданию. Уже дважды или трижды он, смешно вывертывая лапы, боком пытался подобраться к Рутилу. Тщетно! Всякий раз щенок, ворча, отбегал в сторону.

— Вы посмотрите, какую он скорчил мину! — смеется, глядя на своего любимца, Саша.

Действительно, я еще никогда не видел такой явной брезгливости на морде у собаки.

Ревнуя, Рутил даже огрызнулся на хозяина, когда тот захотел его погладить.

— Ну хватит, наигрались, — прервал наши забавы Миша. — Идите скорее завтракать, у меня каша подгорает.

В этот день мы остались с Сашей в лагере. Просмотрев привезенную коллекцию ископаемой флоры, я засел за запущенную полевую геологическую карту. Мой помощник занялся пополнением каталога образцов.

Маленький походный столик разместился у широко раскрытого входа в палатку. Нам хорошо работалось. Густо дымивший дымокур отгонял докучливых комаров, брезент защищал от солнца и не давал разгуляться ветру.

Время от времени я выходил на гальку, чтобы размять ноги и полюбоваться чудесным миром. Был изумительный летний день, из тех, что природа дарит только северянам. Солнце грело, но не жгло, светило, во не ослепляло. С моря дул легкий, как паутина, бриз. Он нес с собой сложный аромат разогретой хвои, терпко-лимонного багульника и медового шиповника. Все это растворялось в свежем запахе текущей воды и далекого моря.