В 1994 году во время ежегодной двухнедельной сессии перепросмотра случилось вот что. Для занятий мы сняли охотничий домик в горах Южного Мехико. Линии электропередач его не достигали, и электричество для немногих лампочек вырабатывал небольшой генератор. Распорядок дня (а точнее, ночи) был таков – с позднего вечера люди расходились по своим индивидуальным боксам, с двух до трёх был перерыв в практике, а затем работа продолжалась до половины седьмого утра*. И вот, в одну из ночей, где-то в половине третьего злополучный генератор вырубился, погрузив нас в кромешную тьму. Я пошёл глянуть, что случилось, сказав участникам: «Сейчас приведу его в порядок, посидите тихо пару минут, пока не вернусь». Исправив агрегат, я быстро вернулся и с изумлением обнаружил, что все оживлённо разговаривают, вовсю обмениваясь впечатлениями от практики. В их оправдание нужно сказать, что это была первая половина первой недели, когда процесс требует особенных усилий, и участники, словно заведённый наконец двигатель, набирают инерцию, которую трудно сразу же сбросить, – впечатления рвутся наружу, а волевой контроль падает. И всё же я строго сказал: «Постойте! Разве не говорил я много раз, что перепросмотр – дело левостороннего опыта, и, включая разговорами правостороннее мышление, вы очень затрудняете процесс? Боюсь, теперь он у вас пойдёт далеко не так легко, как мог бы. Ну ладно, за работу, постарайтесь опять сместиться «влево» и войти в перепросмотр». На следующее утро обнаружился удивительный факт – процесс, что занял вторую половину ночи, не только не замедлился, но по успешности превзошёл всё известное нам ранее! Я не знал, что и думать: результат начисто опровергал теорию, что была заложена в основу практики. Тогда я решился на такой эксперимент: в следующую же ночь, в перерыв, все расселись по группкам в пять человек и занялись тем же, чем и в минувшую ночь, но уже на «законных основаниях» – иными словами, мы обсуждали, как у кого продвигается процесс. И опять тот же результат: процесс после этого шёл значительно лучше!
|