|
Как видим, Саагун здесь противоречит сам себе, представляя смесь истинного положения дел и предрассудков. С одной стороны, он полагает нагуалистов вампирами. С другой, тут же отмечает, что свои умения индейские маги применяют исключительно во благо людям. Как известно, католическая церковь вообще приписывала всем без исключения языческим культам и сектам еретиков одни и те же пороки — каннибализм, вампиризм, разнузданную похоть, сексуальные извращения и др. Подтверждение этому находим в отрывке из книги отца Николаса де Леона, также цитируемой Бринтоном: «Пьешь ли ты кровь других людей, бродишь ли по ночам, призывая на помощь Дьявола? ... Умеешь ли ты говорить со змеями так, чтобы те подчинялись тебе?»
Обратите внимание на распространенный в Европе предрассудок: якобы всякий продавший душу дьяволу обретает способность повелевать некоторыми животными — змеями, насекомыми и т.д. Бринтон также утверждает, что «...сборища обнаженных нагуалистов происходили на удаленных полянах при свете звезд или под покровом тьмы пещер, где они предавались животному сладострастию, танцуя перед статуями древних богов». Действительно, поклонение репродуктивным силам природы - явление универсальное и вполне могло иметь место. Но, повторяем, христианские деятели включали это в список языческих грехов, — и подобные сообщения могли оказаться и очередным домыслом. Наиболее полное отождествление языческих ритуалов с сатанизмом, куда непременно входит пресловутый «договор с дьяволом», можно найти в работах католического духовенства. Неистовый епископ-доминиканец Нуньес де ла Вега в труде, на который также ссылается Бринтон, следующим образом описывает ритуал встречи с нагуалем: «Этому предшествуют некоторые дьявольские обряды, после которых они определяют поле или другое место, где по прошествии семи лет появится Нагуаль, чтобы утвердить договор... Он обдувает дыханием место болезни, после чего произносит магические слова, которым его научил учитель. Вдыхая и выдыхая, он продолжает тем же способом обдувать место болезни, а затем вновь произносит магические формулы, которым его обучили. Эти слова имеют силу убивать и исцелять по его желанию, ибо таков договор, который он заключил с Дьяволом»
Упоминаемый епископом Чьяпаса договор с нагуалем ничем не отличается от известного в Старом Свете договора с дьяволом. Трудно поверить, что при том различии культур, какое имело место между Старым Светом и цивилизацией Месоамерики, могло случиться столь удивительное совпадение. Любопытно отметить, что наблюдалось и обратное влияние: индейцы начали придавать магический смысл христианским обрядам и текстам, даже используют их в своих магических целях. В связи с этим Бринтон пишет следующее: — 4 —
|