|
Тем не менее он пока не испытывал особой симпатии к людям, подобным Невиллу, которые, по всей видимости, представляли собой одну из разновидностей тех философствующих мистиков, что в изобилии водились в Лагуна-Бич и тому подобных местах. Карлос немало размышлял по поводу книг, дорогостоящих лекций и телевизионных шоу Невилла. Все книжные магазины были завалены книгами Годдарда, соседствуя там с книгами Дж. Б. Раина по парапсихологии. Впрочем, в 1957 году интерес к Раину заметно упал. Он пользовался большим успехом в 30-х, но двадцать лет критики со стороны ученых и журналистов вроде X. Л. Менкена основательно подорвали позиции его Общества психических исследований, а его лекции в Дюкском университете все больше напоминали пародию на самого себя. И хотя дела у самого Раина шли неважно, его конкуренты процветали. По всей стране прокатилась новая волна интереса к оккультизму, экстрасенсорному восприятию, летающим тарелкам и научно-фантастическим фильмам Джона Агара. Таким образом, мои разговоры о Я ЕСМЬ вкупе с разговорами о стаях НЛО, летающих над Канзасом, и тому подобных вещах, пробудили в Карлосе желание испытать себя на поприще паранормальных психических явлений. Он изготовил колоду карт с пятью символами: кругом, квадратом, крестом, звездочкой и волной. Месяцами мы проверяли экстрасенсорные способности друг друга, пытаясь угадать значение этих карт, не смотря на их лицевую сторону. Больше всего для этих занятий подходил кофейный столик в моей гостиной. Карлос несколько стеснялся подобных занятий, а потому очень неохотно соглашался на присутствие посторонних. Мы испробовали несколько вариантов, но чаще всего использовали следующий: Карлос выкладывал карты рубашками вверх на стол перед собой, а затем давал мне указание по очереди мысленно представлять каждый из пяти символов. Я высказывала предположения, где находится карта с тем или иным символом, после чего он записывал мои варианты в блокнот и проверял. Затем мы менялись ролями — и теперь уже я записывала и проверяла варианты Карлоса. С самого начала он попытался придать нашим занятиям солидную научную основу, сохраняя все записи и анализируя полученную статистику — именно так поступал и Раин. Карлос хотел постоянно придерживаться этой методики, хотя уже тогда начал испытывать смешанные чувства по поводу ограниченности общепринятых научных методик, применяемых в такого рода испытаниях. Однако пока он испытывал необходимость сохранять научную респектабельность, хотя сами ученые считали все эти опыты по ЭСП вздором. Но, в конце концов, новые идеи всегда наталкивались на ожесточенное сопротивление со стороны представителей традиционной науки и обывателей. Кто как не они презрительно воротили свои носы от Галилея? Нельзя сказать, что Карлос был убежденным сторонником «летающих тарелок» или чего-то подобного, однако ему искренне хотелось выглянуть за границы общепринятого знания. Итак, мы месяцами упражнялись с этими картами, пытаясь выяснить, существует ли ЭСП на самом деле. Однако единственное, что удалось обнаружить Карлосу благодаря анализу нашей статистики, так это то, что если кто и обладал экстрасенсорными способностями, то это были явно не мы. — 36 —
|