|
В этот миг покоя и гармонии воин с предельной ясностью видит, как много было ему дано. Это чрезвычайно мучительный момент – мгновение, столь мучительно прекрасное, что ни один воин не остаётся после такого опыта прежним человеком. Что есть у воина такого, чем он мог бы расплатиться за тот невероятный, невыразимый дар, которым его наделили, позволив стать участником жизни, за эту высокую честь? Все деньги мира не могли бы стать достойной платой. Никакое самое возвышенное служение не смогло возместить эту честь. Что же воин может отдать взамен? Именно в этот момент воин осознаёт, что у него нет иного выбора, как только опустить руки и сделать шаг назад, склонив голову в подлинном смирении. Когда воин стоит с пустыми руками и опущенной головой, его ошеломляет скудость человеческих возможностей. И всё же может ли он позволить себе отвернуться от этого мига, никак не выразив свою признательность? Уйти прочь, не оставив хотя бы символа своей благодарности, означало бы для воина сделать бессмысленным весь принцип следования пути с сердцем. Так как у него нет больше ничего и он знает, что ничего больше и не требуется, воин с радостью отдаёт единственное, чем владеет, – своё сердце; при этом он отдаёт и свою свободу. Широко распахивая своё сердце, воин выплёскивает в мир все свои чувства, сердечность и любовь. Он не оставляет себе ничего, поскольку знает, что даже всего того, что скопилось в его сердце, недостаточно, чтобы расплатиться за этот долг. Воин не беспокоится и о возможных последствиях того, что он распахнул своё сердце, ибо что может он потерять, если уже отдал всё без остатка? Однако, отдавая своё сердце миру, воин знает, что он даже мог бы навсегда пожертвовать своей свободой. В своей человечности воин всегда остаётся свободным существом – свободным от привязанности к своим ближним, свободным от социальной обусловленности, свободным в том, что он способен думать, чувствовать и действовать в соответствии с выбранной им самим системой отсчёта. Однако этот человек навечно связан с жизнью тем, что он – воин. В тот самый миг, когда он может принять свою полную свободу, воин решает использовать её во благо всего живого. Он никогда уже не сможет отделить себя от ближних по той простой причине, что уже не хочет этого. Вместо этого воин решает разделить сними свой жребий. И потому раз за разом, жизнь за жизнью он занимает своё место среди собратьев не только для того, чтобы оказаться среди их глупости, но и для того, чтобы возвышаться среди них как столп силы и успокоения, как лидер и друг. — 76 —
|