|
Когда мистерии угасли, фонетический алфавит помог подвигнуть сознание в мир, акцентирующий высказанное и письменное слово, и увести его из мира пиктографического образного понимания. Эти нововведения повысили возможность возникновения антивизионерского стиля культуры владычества. Настала темная ночь планетарной души — то, что мы зовем западной цивилизацией. Глава 9. Алкоголь и алхимия духа.Экстатические и оргиастические, визионерские и растворяющие всяческие границы переживания — главная тайна грибной религии — и были теми факторами, которые сохраняли в наших предках человеческое начало. Чувство общности, вызываемое грибами, сохраняло общину. Божественная, вдохновляющая сила гриба выражалась через бардов и певцов. Обитающим в грибе духом движима была рука резчика по кости и художника, расписывающего камень. Такие вещи были обычным явлением Эдемского мира Богини. Жизнь протекала не так, как мы обычно представляли, — на грани тупого скотства, — а скорее происходила в области спонтанного магического и лингвистического выражения, которое сегодня возникает у нас лишь краткими проблесками в кульминационные моменты экспериментального опьянения, а тогда было полномочной и всеобъемлющей реальностью: присутствием Великой Богини. Ностальгия по раю.Наша история — это история какой-то неопределенной, мучительной боли, связанной с утратой этого совершенного человеческого мира, затем нашего полного его забвения, отрицания и в конечном счете отрицания какой-то части нас самих. Это история отношений с растениями, напоминающих соглашения о симбиозе, которые были установлены и разорваны. Последствием утраты ощущения себя частью зеленого инструмента растительной природы является то отчуждение и отчаяние, которые окружают нас и грозят сделать наше будущее невыносимым. Много веков ушло на то, чтобы загасить пламя Элевсина, утратить партнерство, стереть освященное ореолом Богини-Матери видение общности и общества. Затем прошло еще много веков ностальгии по раю и его рекам небесной сомы, ностальгии, принимавшей все новые разнообразные формы в поисках удовлетворения присущего человеку стремления к опьяненности. Все природные наркотики, стимуляторы, релаксанты и галлюциногены, известные современным ботаникам и фармакологам, были открыты первобытный человеком и употреблялись с незапамятных времен. Одна из первых вещей, которую Homo sapiens сделал со своими только что развитыми рациональностью и самосознанием, состояла в том, что он направил их на поиск того, как обойти аналитическое мышление и преодолеть его, или, в крайнем случае, хотя бы на время стереть изолирующее осознание себя. Пробуя все, что росло в полях и лесах, он твердо придерживался того, что в данном контексте казалось хорошим, то есть меняло качество сознания, делало его иным, отличным — неважно как — от повседневного ощущения, восприятия и мышления. / Aldous Huxley, Moksha: Writings on Psychedelics and the Visionary Experience, Michael Horowitz and Cynthia Palmer, eds. (Los Angeles: Tarcher, 1977), p. 97/ — 106 —
|