|
Более прозаичным, но не менее тревожным было поведение Бонэма, становящееся все эксцентричнее. Где-то во время тура Грант спросил: «Что с тобой, Джон? Почему ты пытаешься всем все испортить?» Этот вопрос в тот или иной момент задавал практически каждый, кто когда-либо знал Бонэма. Единственным ответом, с которым соглашались все, было то, что, казалось, у ударника существовало две стороны: Бонэм — любящий, великодушный семьянин, ненавидевший быть вдали от дома, и Бонзо — пьяный, обдолбанный разбойник, вымещавший свою неудовлетворенность на любом, кто оказывался в тот момент у него на пути. Персонаж вроде Джекила и Хайда, личность которого легче всего расщеплялась, когда он пил. Но с другой стороны, как сказал мне Пейдж: «Тогда пили все. То есть, так и происходило. Знаете, это были жизнелюбивые времена. Бонзо, определенно, был парнем, который спускался в паб и в одиночку выпивал больше, чем все остальные, — и нормально себя чувствовал. Такова в те времена была питейная традиция. Но он наслаждался выпивкой. И дело в том, что он всегда играл. Поэтому ты просто думал, что ж, значит так». Долгая пауза. «Тогда было много людей, которым нравилось хлестать выпивку. И потому в действительности это не казалось столь необычным — не в ту эпоху». «Вообще он был славным малым и очень щедрым парнем, — говорил старый приятель Бонзо из Брама Мак Пул. — Но он мог быть несносен, когда выпивал, мерзкий подонок. Он обладал обаянием и недооценивал людей. И я порой острил на его счет. Я сказал ему: „Бросил бы ты выпивку, Джон, она тебя до добра не доведет“. Он ведь сильно перебарщивал. Создавал всякие ситуации, покупая всем [столько] выпивки, что приходилось звать менеджера, чтобы расплатиться по счету! Таков был Джон с его компанейским характером, которым пользовались люди. И, конечно, он сделал себе имя, это немного напоминало Муни [Сноска: Кита Муна. — Прим. пер.], он почти дошел до этого. Дома, в Англии, он тратил деньги на подарки жене и сыну, друзьям и близким. «Он всегда был щеголем, — рассказал Бивэн. — Любил носить костюмы-тройки, галстуки и всякое такое. И спускал много денег на машины. У него всегда было шесть машин». В одну неделю он ездил на Maserati, в следующую — на Jensen Interceptor, Jaguar E-type или, может, Rolls-Royce. В разное время он также владел Ferrari, красным AC Cobra и Aston Martin. Auston Martin был подарком на день рождения Пэт, но она так перепугалась, когда Джон прокатил ее на нем — несясь по деревенским улочкам на 100 милях в час, — что отказалась когда-либо еще садиться в него. — 235 —
|