|
Он продолжает в типично возбужденной манере, вспоминая, каково было быть частью святой святых Zeppelin. «Ну, Zeppelin были королями замка — величайшими и, если вы могли поверить собственным глазам и ушам, ужаснейшими, — и они вывели все это на совершенно другой уровень. Можете представить себе The Rat Pack на их пике в Вегасе — Фрэнк Синатра, Дин Мартин, Сэмми Дэвис Младший и их безумная толпа, — все они охотились на женщин, неистовствовали и были абсолютно неприкасаемы. С Zeppelin было то же самое, но увеличились объемы. Были спокойные моменты, но... да ладно! Поразительно. Пластинки продавались, альбомы вылетали с Atlantic едва лишь Ахмет успевал проделывать дырку в середине. Их самолет был крупнее, роскошнее и веселее, чем у президента Никсона, со свистом он переносил этих богов из города в город, где энергичные полицейские на мотоциклах с сиренами сопровождали их несущийся по шоссе на красный свет эскорт из лимузинов с темными стеклами к очередному огромному сияющему стадиону, где паства была готова вновь сойти с ума у ног своих спасителей. Золотые орды невест будто бы были готовы отдать свое тело и душу этим четверым возбуждающим всадникам Апокалипсиса. О Боже! А сами четыре этих парня были весьма интересны, если решали снизойти до того, чтобы подпустить к себе кого-то: Джимми Пейдж, маг, создатель ансамбля Led Zeppelin и корень этого дикого приключения, экстраординарный архитектор звука, играющий на гитаре, который брал блюз, рок-н-ролл и фолк, чтобы взволновать неведомые территории, а его внимательные глаза сверкали притягательной непокорностью. Роберт Плант, поистине златокудрый бог, и его дикие стоны, томное вожделение, голос и наружность из благородной Вальхаллы. Джон Пол Джонс, таинственный бас-гитарист, маэстро клавишных, творец настроения и половины наиболее драчливых, но при этом точных ритм-секций в истории рок-н-ролла. И за ударными — Джон Генри Бонэм! Да, черт возьми! Джон был силовой подстанцией, великолепный, когда он играл, казалось, что барабаны были его продолжением, он становился неотделим от своих инструментов. Ритм. Бонзо, ты был королем ритма и машинным отделением группы. Плюс Питер Грант, фигура, в буквальном смысле, больше жизни. Плюс хохот. Все это закопано в историях о темных гостиничных номерах, ангелах со сломанными крыльями и белых перьях на полу в ванной. Вот они — семена некоторых из многих тайн Led Zeppelin... При всем их веселье и всех проказах за сценой Led Zeppelin никогда не выкладывались менее, чем на 100 процентов, когда дело касалось их концертов. Ну, может, однажды в Сан-Франциско они пропустили песню-другую, чтобы быстрее вернуться в Лос-Анджелес и еще сильнее, хм, расслабиться, но... да это же сберегло полчаса! Урежьте сет Led Zeppelin вполовину, и он все еще будет в два раза больше любого из тех, что представляли остальные артисты, не только по длительности, но и в смысле неоспоримой, черт меня подери, мощи. Музыка была выше всяких похвал, и она все еще здесь, ее можно слушать, и так будет всегда, спасибо Богу, этим чертовым Led Zeppelin. Вам надо тащиться от нее. И них. Спасибо, джентльмены». Наконец, он делает паузу, чтобы перевести дух. — 232 —
|