|
Опять-таки, Zeppelin, казалось жили практически в параллельном измерении, взлетая все выше над землей, в то время как все остальные, казалось, пылая, падали на нее. Как раз в то время, когда Лос-Анджелес, в частности, чувствовал, нанесенные самому себе внутренние раны из-за жестокости Мэнсона, Zeppelin достигали зенита собственных отношений с городом, который они все больше начинали считать своим духовным домом. «Тот период был важнейшим временем для нас, — позже скажет мне Плант. — Дряхлые времена, когда музыка действительно приходила из другого мира. Мы часто оказывались в противоречии с господствующим курсом, даже не заметив, что что-то сделали. Когда мы играли, это действительно чувствовалось так, словно мы обитали в параллельной вселенной, далеко в стороне от всего остального, включая рок-мир тех дней». В целом, возможно, нет иронии в том, что отношения Zeppelin с Лос-Анджелесом были такими абсолютно гедонистическими и развращенными, что во многом можно утверждать, что они в большей степени, чем любой другой артист семидесятых, воплощали новую, параноидальную атмосферу, контролировавшую новую завязшую в аморальности культуру города. Ведь если 1969-ый был годом, когда вечеринка стала непристойной, то Zeppelin были весьма похожи на пьяных незваных гостей. Язычники, штурмующие замок, зажав кинжалы в зубах, намереваясь насиловать и грабить, распорядители бала. Конечно, Джимми Пейдж уже хорошо продвинулся на пути к тому, чтобы прославиться в среде групи как бо?льшая закулисная легенда, чем даже Мик Джаггер, и не только из-за своего пристрастия еще со времен гастролей с The Yardbirds приносить в номер хлысты и наручники. «Он хлестал меня, и это было здорово — то были прекрасные, действительно хорошие времена», — заявляла одна из его побед тех дней. Остальные участники группы были не менее буйными. Во время того тура Питер Грант лихо предложил деньги одному менеджеру отеля, чтобы только тот разрушил один из собственных номеров. «Парень расколотил комнату вдребезги, — вспоминает Ричард Коул в своей книге. — И вернулся, предоставив нам счет, а мы оплатили его [наличными]». Это были дни, когда телевизоры регулярно вылетали из окон, а за ними следовали холодильники, забитые шампанским, нижнее белье молоденьких женщин и все остальное, что попадалось под руку. Один менеджер Holiday Inn выглядел так, словно провел ночь в доме с привидениями, когда группа выезжала на следующее утро. «Пятьсот фунтов взбитых сливок, — бормотал он. — Кто вообще может использовать столько взбитых сливок?» По словам Коула: «Это было чертово лучшее время в моей жизни. Особенно этот [тур]. Мы были горячи и на пути к успеху, но никто не следил за нами слишком пристально. Поэтому можно было, черт возьми, играть». Он добавляет: «И так называемая безнравственность Led Zeppelin первые два года была окутана алкогольным туманом. После этого мы стали старше и переросли это. Все стало прагматичным бизнесом». — 133 —
|