— Нет, господин полковник. Даже немецкая армия таких мин не имела! — Вы что же, по–прежнему убеждены, что немецко–фашистская армия была во всех отношениях оснащенной советской? — усмехнулся я. Гейден мигнул, сообразил, что выразился крайне неудачно, глухо выговорил: — Извините, господин полковник. Привычка… Я вспомнил о приказе №98/41 от 8 ноября 1941 года по 516–му пехотному полку 68–й пехотной дивизии гитлеровцев и спросил, руководствуясь какой привычкой немецкое командование лгало и своим собственным солдатам, и населению Харькова. — Неужели вы, капитан, и ваше начальство не знали, что легко снимаемые мины были не чем иным, как корпусами мин с балластом? Неужели не знали, что мины замедленного действия, как правило, остаются необнаруженными, а обнаруженные не могут быть обезврежены и подлежат уничтожению? — Нет, конечно, мы очень скоро поняли, что находим не настоящие мины, а деревянные чурбаки и корпуса с сюрпризами, — нехотя признал капитан — Но версия о небрежном минировании считалась… как бы лучше выразиться… наиболее удобной… — В чем это удобство выразилось для вас? — сыронизировал я. Гейден глянул исподлобья; — Для меня, господин полковник? Понижением в звании, отправкой на передовую и — вот! Он коснулся рукой поседевших раньше времени волос… Среди харьковчан долгое время ходила легенда о таинственном уничтожении фон Брауна то ли подпольщиками, то ли партизанам. Легенды из ничего не рождаются: партизаны и подпольщики действовали в городе с первого до последнего дня оккупации, и действовали героически. Украинский штаб партизанского движения поддерживал с ними тесные контакты. Но правда есть правда. И сама заслуживает того, чтобы стать легендой. Легендой о советских ученых и минерах, создавших первые в истории радиомины. Из показаний Гейдена и других пленных, из захваченных вражеских документов, из писем и дневников фашистских солдат и офицеров вырисовывалась достаточно ясная картина действия наших мин в Харькове и Харьковской области. В городе и его окрестностях погибло много автомашин и несколько поездов, наскочивших на мины. Из 315 МЗД, установленных подразделениями 5–й и 27–й железнодорожных бригад, противник обнаружил лишь 37, обезвредил 14, а 23 вынужден был подорвать, смирившись с неизбежным в таких случаях разрушением пути. На третьем километре железной дороги Белгород–Волчанок мина замедленного действия взорвалась под эшелоном с войсками. Убитых и раненых вывозили автомобилями на станции Белгород, Микояновка и Казачья Лопань. — 258 —
|