|
Глянул вверх, увидел парашютиста. От сердца отлегло. Спасся! Бросил микрофон на землю и ушел на командный пункт. Через час Сухова привезли на автомашине на КП. Выглядел он плачевно. Позднее, вспоминая эти минуты, рассказывал, что тогда он уже решил, что это был его последний полет. Подошел к командиру полка и доложил о том, что случилось, ничего не утаивая. Тот решения принимать не стал. – Вон твой учитель! – показал рукой на меня. – С ним и решайте, как дальше поступить. Мы вышли из КП. У меня ушло волнение, улеглось недовольство за промах летчика. – Ну что?.. Будешь летать или уйдешь в наземники? – спросил я. Вижу, Сухов с ходу не может ничего сообразить. – Здорово перепугался? – Немножко испугался. Но летать хочу! – На лице его засветилась уверенность. – Летать – это не на верблюде с пулеметом ездить. При пилотировании самолет надо чувствовать всем телом, даже мягким местом. По звуку мотора, шуму обтекающего воздуха, по напряжению рулей управления можно почувствовать скорость, не глядя на приборы. Иди, отдыхай. Готовься, завтра слетаем на спарке УТИ-4. Я верил, что из Сухова получится хороший истребитель, требовалось лишь преодолеть разрыв в полетах, вызванный пребыванием в кавалерии. И действительно, он встал на ноги. Освоил машину, ее боевое применение. Правда, в первом боевом вылете у него также произошел казус. При вылете на патрулирование он был назначен ведомым в среднюю пару шестерки, к Жердеву. При скоростном маятниковом снижении от Новороссийска вдоль линии фронта я увидел впереди, ниже нас, группу Ме-109. Истребители прямо-таки крались на Крымскую. Видать, собирались там подловить нас. Даю команду: – Я – «сотый», двенадцать, ниже пятнадцать, «мессеры»! Атакую! Жердев, прикрой! На скорости захожу в хвост ведущему верхней пары и открываю огонь. «Мессершмитт», прошитый очередью, переворачивается на спину. Не выпуская его из прицела, незаметно для себя я тоже переворачиваюсь на спину и второй очередью доканчиваю его. Перевожу самолет в нормальное положение и в поле моего зрения оказывается пара Жердева. Но что это? За самолетом Сухова струя черного дыма. Горит! Когда зажгли? Как я не усмотрел? – Сухов, что с вами? – запросил я. – Все в порядке! Перепутал сектора мотора! Волнение спало, но время на погоню за группой противника было потеряно. Позднее узнали, как все произошло. Волнуясь, Сухов дал вперед сектор высотного корректора вместо газа. Мотор, естественно, забарахлил, выбрасывая недогоревшую смесь. Ругать за это его не стал. Все бывает в первом боевом вылете. Больше будет думать, тренироваться… — 233 —
|