Вот, пожалуй, почти все, что ощутил при работе с голограммой.

Осталось отметить самый позитивный момент.

Теперь я вооружен против информации любого объема.

Благодаря знанию голографической модели устройства мира стал более уверенно чувствовать себя и не опасаться возможных перегрузок, связанных с интеллектуальной деятельностью.

Обязательно буду пытаться углублять и осваивать секреты этой теории.

Желаю вам дальнейших успехов и творческих открытий.

С уважением. Вячеслав. г. Омск.

Вспомнить… чтобы забыть?

Обычно почти в каждой группе встречаются неординарные личности. Можно, конечно, сказать, что все люди неординарные. Но, как правило, на занятиях раскрывается только часть людей. Кто-то, будучи самодостаточным, не стремится проявлять большую активность. Кто-то, наоборот, старается поделиться примерами из своей жизни, считая, что это может быть интересным всей группе.

Итак, проходит занятие по голографической памяти. Группа смешанная, т.е. занимаются люди разных возрастов, от 13 лет до 63. Я провожу обычное тестирование, прошу вспомнить своих одноклассников и одноклассниц, кто где сидел в первом классе. Бабушка, пришедшая на занятия со своей внучкой, не может вспомнить ни одного человека из первого класса. И не только она одна. Это исходная память. Такая, какой люди привыкли пользоваться.

Проходит тридцать минут занятия, группа получает начальные навыки голографической памяти, и мы снова обращаемся к воспоминаниям первого класса. Почти все вспоминают намного больше. И тут бабушка удивлённо замечает, что она “зачем-то всё вспомнила”. Её это не обрадовало, а скорее обескуражило. Научная сторона вопроса её нисколько не интересовала. Самое главное для неё на этих занятиях было подтянуть внучку по части запоминания. Сама того не осознавая, она относила себя к категории людей, поставивших большой жирный крест на своём личностном развитии.

На следующем занятии она почти с возмущением заметила, что в голову лезут всё новые и новые воспоминания из первого класса:

– Зачем они мне, к чему мне эти воспоминания?

У неё оказались превосходные способности к этой технике, но она не была готова принять свою естественную, проснувшуюся после долгой спячки голографическую память. На следующее занятие она уже не пришла. А я понял, что таким людям одновременно с умением вспоминать нужно давать и умение забывать ненужную и неприятную информацию или хотя бы уметь от неё отвлекаться.

Меня всегда удивляет, когда люди в возрасте от 15 до 20 лет говорят, что не помнят вообще ничего из младших классов. Обычное объяснение, которое они приводят в своё оправдание (или в оправдание своей памяти?), – это то, что вся школьная жизнь была однообразной и вспоминать совершенно нечего. Как психолог, я понимаю, что здесь дело совсем в другом. Может существовать множество самых разных причин для вытеснения из памяти воспоминаний о младших классах школы. Вполне возможно, что человек подсознательно не хочет принимать себя таким, каким он был в эти годы, отсюда и провалы в памяти. Отсюда же и проблемы с памятью и в настоящее время. Когда вопрос о том, помнить или не помнить детские воспоминания, решается помимо сознательной воли человека, это уже произвол, который, как и любой другой произвол, сам по себе не прекращается, а продолжается.