|
1 — душевные болезни (19,00), 2 — пьянство (9,76), 3 — материальные потери, неудачи (7,67), 4 — утомление жизнью (5,52), 5 — горе и обиды (4,49), 6 — физические страдания (3,54), 7 — стыд и страх наказания (3,36), 8 - любовь (2,10). Однако представляющее определенный интерес сопоставление долевого участия мотивов неудачной любви в суицидальном поведении в двух исследованиях, разделенных промежутком в сто лет, к сожалению, некорректно. Изменилось и само содержание этой классификационной рубрики, и процент так называемых неизвестных мотивов. Но в целом неудачная любовь как мотив суицида в процентном отношении от общего числа обследованных, по С. В. Бородину и А. С. Мих-лину (1980), составляет среди покончивших с собой 4,2 %, среди покушавшихся — 8,9 %. Само понятие «неудачная любовь» включает столько возможных оттенков и индивидуальных обстоятельств, что, по мнению автора настоящей работы, сравнение статистических данных по этой рубрике всегда будет недостаточно корректным. Другое дело — сравнение отдельных самоубийств, обстоятельства которых известны с исчерпывающей полнотой. Но как раз в случаях неудачной любви получить исчерпывающие данные нередко не удается не только от самого покушавшегося на самоубийство, но и от его ближайшего окружения. Здесь возможны любые варианты искажения реальных мотивов: их сокрытие по тем или иным причинам, подстановка существующих «архетипов» обыденного мышления, согласно которым «любовная 138 ГЛАВА 3 лодка» — основная движущая сила не только жизни, но и добровольной смерти. Хорошо известен уже упомянутый выше «эффект Верте-ра», но даже никогда не слышавшие этих слов люди с детства усваивают, что в молодом и зрелом возрасте неудачная любовь — основной мотив самоубийства. Однако, как свидетельствуют статистические данные весьма обширных и серьезных исследований, публикуемых в конце XIX и XX вв., в ряду других суицидогенных факторов «любовь» (при любом содержании этой рубрики) занимает далеко не первое место среди других мотивов суицидального поведения. Так, согласно данным С. В. Бородина и А. С. Михлина (1980), в ряду обширной группы мотивов, связанных с лично-семейными конфликтами, семейные конфликты и развод занимают первое место и составляют 37 % от общего числа. Другие мотивы этой же рубрики — это болезнь и смерть близких (11,4 %), одиночество (6,5 %), неудачная любовь, несправедливые отношения со стороны окружающих, половая несостоятельность, ревность, супружеская измена, потеря «значимого другого»,, недостаток внимания и т. д. Этот список может быть продолжен и другими неблагоприятными ситуациями, лично-семейные отношения и переживания нередко надо рассматривать в контексте более широкого взаимодействия суицидента с его окружением. И только в этом контексте семейные конфликты и отношения со «значимым другим» получают адекватную оценку. Это вовсе не исключает, что лично-семейные конфликты могут быть непосредственными детерминантами суицидального поведения, но возможен и вариант, когда ближайшее окружение — это только повод и мотивировка суицидальных тенденций, формирующихся в других «ситуационных зонах». — 120 —
|