|
Глава 9
лушарие использует какую-то информацию, которая проецировалась к поврежденной правой половине мозга.
Предлагались и другие объяснения асимметричной природы синдрома игнорирования. Одно из них состоит в том, что механизмы, управляющие избирательным вниманием или даже общей активацией, латерализованы и сосредоточены в правом полушарии. Еще одно возможное объяснение заключалось в том, что правое полушарие вообще лучше обрабатывает пространственную информацию, и поэтому в его отсутствие левое плохо справляется с пониманием пространственных отношений.
Два последних объяснения содержат общую идею о том, что игнорирование связано с повреждением центров, ответственных за правильную ориентацию во внешнем мире, — центров, локализованных в правом полушарии или по крайней мере контролируемых им. Эта идея противоречит представлению об «эгоцентричности» левого полушария, согласно которому игнорирование является результатом не соответствующих действительности представлений, возникающих в левом полушарии в том случае, если из правого полушария поступает недостаточная информация.
Мы особо отметили аномалии в зрительном восприятии, обычно сопутствующие синдрому игнорирования. Однако многие исследователи полагают, что представление об игнорировании, основанное только на дефектах восприятия, не охватывает всех его проявлений. Тонкие аспекты синдрома могут не зависеть от каких-либо сенсорных процессов. Иллюстрацией к этому моменту служит эпизод с одним больным.
Больного итальянца с синдромом игнорирования попросили вообразить, что он входит на известную римскую площадь с севера, и описать, что он видит. Больной очень хорошо знал эту площадь до инсульта. Он начал описывать все здания к западу (т. е. на правой стороне) от того места, где бы он вошел, но не упомянул ни об одном из зданий, расположенных к востоку. Затем его попросили вообразить, что он входит на площадь с юта, и описать, что он видит. Больной принялся описывать все здания в восточной половине площади.
Этот случай говорит о том, что игнорирование может не зависеть от обработки зрительной информации, поскольку оно затрагивает даже извлечение образов из памяти. Если игнорирование действительно отражает дефицит зрительной функции, то этот дефицит должен иметь место на высоком уровне и затрагивать сложные аспекты восприятия. Об этом свидетельствует и тот факт, что некоторые больные с синдромом игнорирования даже отрицают свою болезнь. Понимание этого
Патология н полушария
197
необычного латерализованного дефицита может внести важный вклад в наши знания о том, как левый и правый мозг участвует в процессах осознания и восприятия.
Роль правого и левого мозга в патологии
В этой главе мы рассмотрели разнообразные виды патологии, начиная от заикания и кончая шизофренией и игнорированием одной стороны пространства. Из всех этих видов только синдром игнорирования "был непосредственно связан с ла-терализованным повреждением. В других случаях существование латерализованной аномалии предполагалось, но не было ясно продемонстрировано. Прежде чем использовать при лечении больных сведения, полученные в таких исследованиях, мы должны быть уверены в том, что эти данные совершенно надежны.
Мы неоднократно отмечали важность осознания того, что в основе многих расстройств могут лежать неединичные причины. Считать, что сходные симптомы всегда вызваны одной и той же причиной, — значит чрезвычайно упрощать сложность взаимоотношений между мозгом и поведением. Латерализован-ные дисфункции могут быть связаны с некоторыми, но не со всеми формами расстройств. Важно также помнить о том, что самой по себе латерализованной дисфункции может быть недостаточно для развития определенного расстройства и что для этого, возможно, необходимо одновременное действие и других факторов. Мы отмечали, что у нормальных людей можно наблюдать все типы латерализации, и это позволяет полагать, что особый тип латерализации сам по себе не является причиной определенного дефицита.
Глава 10
За пределами фактов: спорные вопросы теории
О правом и левом мозге сказано значительно больше, чем изложено нами в предыдущих главах. Предположения о значении межполушарнои асимметрии высказывались сразу же после открытий, сделанных на больных с расщепленным мозгом, и других исследований функционирования двух половин мозга. Это и не удивительно, если учесть, как велик соблазн объяснить наблюдения над собственным разумом и разнообразие человеческого опыта в свете новых дацнцх о мозге.
Многие предположения касались природы сознания и существования различных способов мышления. Что могут предложить исследования латерализациц функции мозга для решения старого как мир вопроса о связи между «душой» и телом? Дают ли они какие-либо экспериментальные свидетельства в пользу представления Фрейда о «подсознательном»? Обладает ли каждое полушарие больного с расщепленным мозгом своим собственным сознанием?
Соответствует ли специализация, наблюдаемая в полушариях нормальных здоровых людей, отдельным способам мышления? Полагаются ли некоторые люди в большей мере на левую половину мозга, а другие — на правую? Существуют ли культурные различия в этом плане? Не делает ли система образования в цивилизованных странах упор на так называемое левополушарное мышление, игнорируя, возможно, развитие способностей правого мозга? Это некоторые из распространенных вопросов, возникших в связи с рассмотренными в этой книге открытиями. Кроме того, исследователи поставили множество теоретических вопросов, касающихся «как» и «почему» в специализации полушарий, и на основе предварительных данных попытались дать на них ответ. Почему речь локализована в левом мозге? Что является причиной латерализации в ходе эволюции? Насколько сильно одно полушарие отличается от другого? В какой мере многие из наблюдаемых асимметрий являются следствием межлолушарных различий в речевых способностях, а не признаком каких-то других различий в обработке информации? Действительно ли речевое левое полушарие доминирует в отношении поведения? Играет ли оно роль в создании ощущения единства психической деятельности?
За пределами фактов: спорные вопросы теории
199
Вопросы многочисленны и каждый из них можно рассматривать на нескольких уровнях. О сознании, например, рассуждать особенно трудно, потому что разные исследователи вкладывают в это слово разный смысл. Одни называют сознанием способ мышления или видения мира. Другие могут использовать этот термин для обозначения «самосознания». Третьи понимают под этим всю информацию, которую человек осознает в данный момент. Несмотря на эти и другие проблемы, в этой главе мы рассмотрим некоторые, часто сложные и противоречивые представления, возникшие при попытках исследователей объяснить смысл существования левого и правого мозга, выйдя за пределы фактических данных.
Два мозга — два сознания?
Свыше четырех веков назад великий французский философ Рене Декарт пришел к выводу, что вместилищем сознания является шишковидная железа, расположенная в основании мозга. Он сделал это заключение на основании своей веры в единство сознания и того факта, что шишковидная железа была единственной, насколько он мог судить, непарной структурой мозга.
Бели изучить то, что писал Декарт о взаимоотношении тела и духа, можно увидеть, что отнесение сознания к части тела представляется непоследовательным ходом его мысли. Хотя Декарту нравилось анализировать некоторые функции живых существ с точки зрения механики и хотя он очень интересовался анатомией человека (рис. 10.1), он считал, что в человеческом существе есть что-то, что невозможно объяснить в таких понятиях. Он видел сходство тел людей и животных, но сомневался, может ли человеческий дух быть частью того же самого физического мира. Он полагал, что анализ собственного мышления не может доказать существования чего-либо вне личного опыта. Декарт пришел к заключению, что между психическим и физическим должно существовать абсолютное различие. Утверждение о независимости духа от тела стало известно как картезианский дуализм.
В течение последних двух десятилетий в связи с исследованиями больных с расщепленным мозгом возник ряд вопросов о значении операции по расщеплению мозга для проблемы «тела и духа». Если нож хирурга совершает разделение сознания, тогда мы должны признать тот факт, что сознание по крайней мере является результатом работы мозга. Большинство споров в этой области концентрируется на том, можно ли в действительности показать, что больные с расщепленным мозгом обладают, по крайней мере в некоторых случаях, двумя сферами сознания. В гл. 2 мы отметили, что на теоретическом уровне
200
Глава 10
Рис. 10.1. Схема Декарта, иллюстрирующая взаимодействие физических и психических процессов в шишковидном теле. Свет, отраженный от объекта (стрелы), падает на сетчатку обоих глаз и проводится по зрительным нервам к мозгу. Там, в шишковидном теле, похожем по форме на грушу, он захватывается «душой», и оттуда же начинаются ответные движения.
этот вопрос обсуждали Густав Фехнер и Вильям Мак-Дугалл. Фехнер утверждал, что операция расщепления мозга приведет к удвоению сознания. Мак-Дугалл полагал, что эта процедура не повлияет на сознание.
Роджер Сперри считал, что результаты исследований расщепленного мозга указывают на удвоение сознания у этих больных.
Все, что мы наблюдали до сих пор, указывает на то, что операция оставляет этих людей с двумя отдельными «ду-
За пределами фактов: спорные вопросы теории
201
шами», т. е. с двумя отдельными сферами сознания. Представляется, что переживаемое правым полушарием находится целиком вне сферы опыта левого полушария. Это разделение психики было продемонстрировано в отношении восприятия, познания, воли, обучения и памяти [1].
Оперри считает, что впечатление единства психики у больных с расщепленным мозгом является иллюзией, следствием того факта, что обе стороны мозга занимают одинаковое положение в пространстве, имеют одинаковые сенсорные органы и одинаковый опыт в повседневных ситуациях вне лаборатории.
По мнению Экклса [2], все истинно человеческое идет от левого полушария, где расположены речевые центры. Больная с расщепленным мозгом, которая краснела или улыбалась, когда перед ее правым полушарием вспыхивало изображение обнаженного тела, не только не могла сказать, почему она это сделала, но действительно не знала, почему покраснела. Правое полушарие .не может знать, потому что мысли или знания может иметь только левое полушарие.
Хотя такие опоры чрезвычайно осложняются субъективными определениями понятия «сознание», кое-какие попытки уточнить использование этого термина предпринимались. Один подход к этому требовал создания операционального определения, т. е. такого определения понятия, какое дается, исходя из процедур, используемых для того, чтобы это понятие измерить. В связи с этим Дональд Маккей, работавший в области создания теории искуственного интеллекта, отметил, что расщепленный мозг нельзя рассматривать как расщепленное сознание до тех пор, пока не будет продемонстрировано, что каждая половина мозга имеет свою собственную независимую систему оценки значения событий, постановки целей и установления очерёдности реакций.
Интереснейший эксперимент, имеющий отношение к этому вопросу, недавно провели Джозеф ЛеДу и Майкл Газзанига со своим уникальным больным П. С, перенесшим комиссурото-мию. В этом исследовании они воспользовались тем, что правое полушарие П. С. обладало значительно большими, чем обычно, лингвистическими способностями (мы обсуждали это в гл. 2). Правое полушарие П. С. могло выражать свои ответы на вопросы с помощью левой руки, составляющей слова из букв набора для игры в скрэбл. Замысел ЛеДу и Газзаниги состоял в том, чтобы вопросы субъективного характера задавать отдельно каждому полушарию и потом сопоставить результаты.
В каждой пробе П. С. устно задавали вопрос. Ключевое слово или слова в нем были заменены паузой. Эти пропущенные слова предъявлялись потом в левом (правому полушарию)
202
Глава 10
или правом (левому полушарию) поле зрения. Вопросы были такого рода: «Как (вас зовут)?», «Назовите по (буквам ваше любимое (занятые)», «Какой день (завтра)}» Ключевые слова, выделенные курсивом и заключенные в скобки, на самом деле вспыхивали в соответствующем поле зрения. Если они предъявлялись правому полушарию, П. С. просили составить его ответ по буквам, используя набор букв для игры в скрэбл.
П. С. просили также оценить, что он почувствовал при предъявлении определенного слова, указав на цифру от 1 («очень нравится») до 5 («очень не нравится»). Некоторые из слов выбирались на основании их особого личного смысла для больного. В них входили имена Пол (его собственное имя) и Лиз (имя его девушки). Его спрашивали «Как вам нравится...?», и затем соответствующее слово появлялось в левом или правом поле зрения.
Результаты показали, что правое полушарие П. С. может отвечать на поставленные вопросы и что его ответы и оценки иногда отличаются от тех, которые дает левое полушарие. Например, в тестах на оценку слов ,по пятибалльной шкале оценки правого полушария постоянно были ближе к концу, означавшему «не нравится», чем оценки левого полушария. Если его спрашивали, какую бы он выбрал работу, правое полушарие отвечало, складывая по буквам, «автогонки» в противоположность обычному словесному ответу левого полушария П.. С, что он хочет быть чертежником.
ЛеДу и Газзанига далее отметили, что в нескольких различных сериях тестирования ответы на некоторые вопросы изменялись. Иногда левое и правое полушария давали сходные ответы, а иногда противоречивые. Создавалось впечатление, что в те дни, когда мнения и оценки левого и правого мозга совпадали, П. С. был в лучшем настроении.
Относительно вопроса об удвоении сознания они писали:
Каждое полушарие П. С. обладает самосознанием со своей собственной системой субъективной оценки текущих и планирования дальнейших событий, определения порядка ответов и генерации собственных реакций. Следовательно, теперь имеет смысл подумать о практическом и теоретическом значении того факта, что могут существовать механизмы удвоенного сознания [1].
Хотя из-за степени вербальных способностей обоих полушарий П. С. представляет собой особый случай, теоретическое значение образования механизмов удвоенного сознания у одного человека выходит за рамки этого единичного случая. ЛеДу и Газзанига полагают, что кроме иллюстрации более раннего утверждения о том, что расщепление мозга может вызвать расщепление сознания, их наблюдения наводят иа мысль
За пределами фактов: спорные вопросы теории
203
о «природе и источнике тех умственных качеств, которые присущи только человеку». Эти качества, считают они, зависят от активной речевой системы.
Когда эта система отсутствует, как в правом полушарии у большинства больных с расщепленным мозгом... организм функционирует главным образом на перцептивно-моторном уровне. Хотя в таких случаях определенные познавательные способности могут проявляться, при отсутствии лингвистической искушенности человеческому поведению, по-видимому, недостает богатства и характерной для него гибкости... Добавьте богатую лингвистическую систему к изолированной массе невербальной ткани, как это произошло с правым полушарием П. С, и появится человек, способный оценивать, желать и размышлять о жизни [4].
Идея зависимости сознания от языка или лингвистических процессов не является совершенно новой. Некоторые философы и лингвисты придерживаются так называемых вербальных теорий сознания. Общим для этих теорий является понятие о том, что события в мозгу, воспринимаемые нами как сознательные, являются событиями, обрабатывающимися языковой системой мозга. Мы вернемся к этой идее в последующих разделах главы.
Два мозга — два способа познания?
Мы видим свидетельства того, что после хирургического разделения двух полушарий, обучение и память могут пребывать раздельно в левом и правом мозгу. Каждое полушарие больного с расщепленным мозгом способно чувствовать, воспринимать и даже формировать понятия, независимо от другого. Кроме того, фактически при всех подходах к изучению мозговых процессов, включая исследования на нормальных, здоровых людях, полученные данные подтверждают существование межполушарных различий. В предыдущих главах мы уже рассматривали вопрос о трудностях, связанных с попытками охарактеризовать эти различия. Некоторые исследователи говорят о различиях в отношении вербальных и невербальных способностей. Другие утверждают, что половины мозга различаются с точки зрения принципов обработки информации.
Со времени первых операций расщепления мозга ряд сменяющих друг друга определений использовался для описания процессов, происходящих в левом и правом мозгу. Наиболее широко применявшиеся характеристики можно разделить на несколько прупп, которые образуют некое подобие иерархиче-
204
Глава 10
окой структуры. Каждое определение обычно включает в себя характеристики предыдущего и добавляет некоторые другие.
— 11 —
|