Луна в тумане

Соединение одной формы с другими — задачка еще та!

Любая старая «цепочка» создавалась патриархами стиля на основе глубокого внутреннего чувствования всей полноты взаимодействия Ци, Цзин и Шэнь, поэтому самонадеянные попытки «улучшить» или изменить что-либо в устоявшейся структуре равносильны стремлению отредактировать симфонию Моцарта. Все мы, дети атомного века, в данном вопросе не более чем карлики, стоящие на плечах былых гигантов, а потому самое большее, что мы можем себе позволить, — это благоговейно и старательно изучать бездонное наследие времен, когда у людей хватало времени и таланта неторопливо проникать в утонченные аспекты земного бытия. Увы, вектор мастерства направлен в прошлое в полном соответствии с китайским мировоззрением, подразумевающим движение отнюдь не к светлому царству радости из бездны мрака ушедших столетий, а наоборот — от чертогов «золотого века» к сумеркам, хаосу и разрухе. Возможно, когда-нибудь, на новом витке эволюционной спирали и произойдет повторный всплеск мастерства в боевых искусствах, но вряд ли нас утешит перспектива нескольких веков ожидания. Все, что остается на нашу долю, — созерцать упадок, стараясь, по мере сил, сберегать немногие крупицы тающих знаний.

Если кому-то показалось, что я хватил через край, могу подкрепить сказанное примерами из жизни. Вот слова современного мастера тайцзи-цюань Чжоу Цзунхуа:

«У Яна Чэнфу было четверо сыновей. Все они до сих пор преподают тайцзи в Гонконге и на Гаваях. Для нынешних времен их мастерство очень даже неплохое, но, сравнивая их с предшественниками, можно только глубоко вздыхать.

Один из учеников Яна Чэнфу — Чжэн Маньцин (1901–1975) — достиг высочайшего уровня для нашего времени.

Однако Чжэн всегда напоминал ученикам, что точно так же, как для них велико его мастерство, для него было велико мастерство его учителя. Он демонстрировал, как никто не мог положить на него руку, но сам он не мог увернуться от пальца Яна Чэнфу или стряхнуть палец, когда тот его уже коснулся».

К этому можно было бы добавить лишь то, что сам Ян Чэнфу не представлял ровным счетом ничего в сравнении со своим отцом, Ян Цзянем, который, в свою очередь, был слабым эхом легендарного Яна Лучаня.

Если вас не убеждают примеры из истории тайцзи, возьмем развитие каратэ. Скажите, кого из лучших теперешних мастеров можно поставить рядом с Тётоку Кьяном или даже с не столь давно канувшим в царство теней Ямагути Гогэном? Шагнув еще глубже в прошлое, мы поднимаемся на следующую ступень мастерства и видим имена Мацумуры Сокона, Кодзё Уэката, а уж совсем в тумане мерцают неведомые нам китайские реликты, передавшие крохотную частичку информации ученикам-островитянам. Такая же картина наблюдается во всех без исключения направлениях и школах. Насколько непостижимым для нас является искусство Морихэя Уесибы, настолько же великим для него самого было мастерство его учителя Такеда Сокаку.