|
Настоящий энтузиаст не ждет пояснений, а буквально вытягивает их всеми доступными способами из множества источников. Любая литература, фильм (не обязательно учебный), сценки из жизни дарят пытливому взору жемчужины опыта, внезапные подсказки и озарения, но — при одном непременном условии, состоящем в том, что ваши каратэ, ушу или айкидо продолжают интересовать вас двадцать четыре часа в сутки, независимо от прочей деятельности. Например, упомянутый любитель ботанического сада регулярно дрался во сне (наяву, впрочем, тоже) и нередко выносил из царства теней удивительные находки, а решительно каждая наша встреча уже на пятой минуте неизменно сводилась к фразе: «Слушай, я тут одну «примочку» увидел (придумал, вычитал). Сделай движение…». Я выполнял требуемую атаку, а он — как правило, нечто простое, неожиданное и крайне эффективное. Но если ученик, покидая стены зала, тотчас и полностью переключается на иные заботы и дела, ничего путного ждать от него не приходится. Увы, бывают редкие, но от этого не менее грустные исключения, когда человек всей душой, что называется, рвется и горит любимым занятием, изводит вас вопросами и изводится физически сам, но ничего у него не выходит. То есть абсолютно. Не дано — и все! У меня было в разное время несколько таких горемык, для которых даже базовые позиции и перемещения так и остались марсианской грамотой. Притом я совершенно уверен, что никакие индивидуальные занятия не дали бы результата — природу не обхитрить. На другом, более радостном полюсе, расположились столь же редкие самородки, на лету впитывающие любую незнакомую информацию и тут же претворяющие ее в жизнь с завидной легкостью. Один мой знакомый обладает феноменальной способностью буквально «с листа» схватывать и разучивать сложнейшие китайские таолу, на которые у меня уходят недели и месяцы кропотливого труда. Ему же достаточно нескольких дней — и готово. Не идеально, конечно, но все на месте, форма верна, и динамика — в точности как у пекинского дедушки. Если добавить к этому талант достоверно улавливать глубинную суть каждого элемента (по-японски — бункай ) и большой практический опыт, то подобному сочетанию можно лишь позавидовать. Вернувшись, однако, к практике свободного учебного боя, нельзя не затронуть весьма существенный вопрос ритма и скорости, а также арсенала применяемых техник. Подчеркиваю — речь все еще идет об учебном, хотя и вольном, поединке, который никак не подходит на роль модели или ослабленного штамма реальной битвы. Оставаясь испытательной лабораторией собственного мастерства, он дает возможность более или менее приблизить ситуацию к реальной, но граница не может быть нарушена никогда, в противном случае вы или ваш напарник покинете зал на носилках. А коли так, то и уровень настороженности остается невысоким, что прямо сказывается на рисунке движений. С перечнем используемых приемов все просто — из него удалены любые воздействия на жизненно важные зоны (не говоря уже о точках) и всевозможные болезненные, травмоопасные удары по костям, суставам, глазам и ушам. Спешу заметить, что оставшегося в нашем распоряжении достаточно для самой убедительной демонстрации своего превосходства, но далеко не над каждым, пославшим вам вызов на бой. — 149 —
|