Круги на воде

И вот как-то под вечер в так называемом «красном уголке», то есть в холле, где стоял телевизор и куда обитатели общежития собирались на посиделки, они со Слоном затеяли шутливую возню из-за места в кресле, и Слава ухватил его попрек туловища – уж не помню, спереди или сзади. Как мне потом описывал свои ощущения потрясенный Сергей, это было нечто, несравнимое вообще ни с чем. Ему почудилось, будто он попал в паровую машину или под поезд. Из груди вмиг выскочил весь воздух вместе с половиною жизни, а ни о каком сопротивлении не могло быть и речи. Это была звериная, дикая, нечеловеческая и абсолютно необоримая сила, причем ощущалась она вплоть до кончиков пальцев, каждый из которых, казалось, вот-вот проткнет грудную клетку.

Но ничего ужасного, разумеется, не произошло, и наш Слон был бережно водворен в кресло – отдыхать и восстанавливать начисто утраченное душевное равновесие. Кстати, очень похожий эпизод живописует Борис Житков в одном из своих морских рассказов, где сильнющий и нахальный матрос вздумал побороться с перевозимым на пароходе всеобщим любимцем, добродушным пузатым орангутаном, и для подогрева боевого духа надавил ему пальцем в позвоночник. Когда его откачали, он поделился впечатлениями примерно в тех же выражениях, что и наш Слон. Второй пример не менее назидателен. Знавал я некоего парнишку – не друга и не приятеля, а просто шапочного знакомого – который при своем небольшом росте, тонких костях и общей квёлости запросто, на спор, ломал рукоятки пассатижей и прочих клещей и кусачек. Вот так возьмет «птичьей» лапкой – и готово, только хрустнет! Ломал он также силомеры в парках, но редко – жалел тёток, вынужденных потом платить из собственного кармана за погибший инвентарь. Я тогда как раз увлекался айкидо и очень любил освобождаться от захватов, технично и ловко проделывая это даже с чрезвычайно могучими знакомыми и соучениками, потому что правильно исполненная «геометрия» даже без всякой Ки работает исправно и безошибочно. И вот я попросил однажды этого товарища подержать меня за руки и так, и эдак, и по-всякому. Как бы нагляднее описать? К примеру, если приварить к врытому в землю столбу наручник и плотно вщелкнуть в него запястье, то ощущения получатся довольно схожие. То есть я мог как угодно дергаться, прыгать, повисать или разворачивать корпус – на положении кисти это нисколько не отражалось, тем более, что проделывать какие-либо манипуляции отнюдь не хотелось из-за отчаянной боли. А ведь он держал меня совершенно по-доброму, несильно и с улыбкой. Но было абсолютно ясно (уж я это чувствовал всем нутром), что так же легко он сомкнет пальцы – и будет множественный перелом обеих костей предплечья. Его сила не была звериной, то есть живой и природной. Она «на вкус» казалась каменной, чугунной и вообще механической, будто я сдуру сунул руку в гидропривод экскаватора.