|
Монморэнси мчался за этим бедным котом со скоростью двадцать миль в час, но кот не торопился – ему, видимо, и в голову не приходило, что его жизнь в опасности. Он трусил мелкой рысцой, пока его возможный убийца не оказался на расстоянии одного ярда. Тогда он обернулся и сел посреди дороги, глядя на Монморэнси с кротким любопытством, словно хотел сказать: «В чем дело? Вы ко мне?» У Монморэнси нет недостатка в храбрости, но в поведении этого кота было нечто такое, отчего остыла бы смелость самого бесстрашного пса. Монморэнси сразу остановился и тоже посмотрел на кота. Оба молчали, но легко было себе представить, что между ними происходит такой разговор: Кот. Вам что-нибудь нужно? Монморэнси. Н-нет… Благодарю вас. Кот. А вы знаете, не стесняйтесь, говорите прямо. Монморэнси (отступая). О нет. что вы… Не беспокойтесь. Я… боюсь, что ошибся… Простите. Кот. Не за что! Рад служить! Всего хорошего! После этого кот поднялся и пошел дальше. Но дух духом, а техника и тактика также играют не последнюю роль, поскольку именно с их помощью реализуется во внешнем мире вся сила нашего Шень. Предположим, что никакие эмоциональные факторы вовсе не вышибли вас из равновесия, потому что «вы твердый имеете дух, и обидою не сочтете, если осел вас улягнет или свинья смрадным до вас коснется рылом», как сказал когда-то А. Радищев, поэтому в предстоящем сражении вы намерены спокойно и деловито пустить в ход весь наличный запас мастерства. Вероятно, не стоит уточнять, что на сей раз ни о каком продолжительном обмене любезностями речи быть не может, поскольку цена всякого пустого или неловкого движения возросла до решающих величин. Баталия, скорее всего, закончится после нескольких обманных действий од-ним-двумя финальными ударами (руками ли, ногами или оружием) либо броском с последующим удавлением. Самое лучшее и эффективное с тактической точки зрения, равно как и самое убедительное для зрителей и противника – это выведение из строя его конечностей. Но так как внушительный спектр данных техник априори, раз и навсегда, объявлен запретным в спортивном мире, то и умельцев его применения насчитываются единицы. Это странно, ибо никаких специальных форм поражения рук и ног не существует, кроме одного только желания нанести удар именно туда. В ряде школ традиционного кэн-дзюцу активно используется множество элементов атаки в кисти и предплечья, имеющих целью подрезание сухожилий, но движения эти слишком элементарны, и язык не поворачивается называть их приемами. Как ни парадоксально звучит дальнейшее утверждение, но именно травмирование конечностей наглому, решительному и опасному противнику представляется самым быстрым и гуманным решением проблемы поединка. Точно так – гуманным, потому что лучше размозжить хаму пальцы или перебить голень, чем в пылу борьбы за собственную целостность всадить торец тонфа в височную кость или провалить нос основанием кулака. Пальцы и ступни заживут, дав буйнопомешанному время и возможность подумать о смысле жизни и свеем предназначении. Идя на поводу народной традиции, все отчего-то стараются атаковать непременно голову, точнее, лицо, рискуя при этом повредить себе драгоценные кулаки (что сплошь и рядом происходит с боксерами, лишенными привычных мягких перчаток) либо сесть в тюрьму за нанесение тяжких телесных повреждений. Нокаут не лучшее окончание боя, особенно, если он связан с лужами крови. — 144 —
|