|
В наши дни росту БППП немало способствует либерализация половой морали. Неразборчивые, случайные связи с разными партнерами многократно повышают риск заражения и способствуют распространению любых инфекций. Без гласности и широких профилактических мер бороться с БППП практически невозможно. Между тем уровень общественной информированности на сей счет даже в самых передовых странах мира далеко отстает от уровня заболеваемости. И это имеет свои исторические причины. Отношение к БППП отличается от отношения к любым другим болезням. Венерические заболевания всегда считались неприличными, "постыдными". Во-первых, они затрагивают интимные стороны жизни, о которых не принято говорить вслух и тем более публично. Во-вторых, заражение ими ассоциируется с неправильным, безнравственным поведением - супружеской изменой, связью с проститутками, гомосексуальностью и т. п. При этом жертва выглядит виновником собственного несчастья, а отвращение к заразной болезни невольно переносится на ее жертв и носителей. Разумеется, подобный перенос сам по себе является безнравственным и противоречит фундаментальным принципам как христианской, так и всякой иной морали, основанной на принципах гуманизма и сострадания к чужому несчастью. Но такая стигматизация и виктимизация очень удобны: вы не только избавляетесь от обязанности помочь или хотя бы посочувствовать ближнему, отстраняетесь от его беды, но вдобавок чувствуете себя физически и нравственно выше и чище его. Да еще можно сослаться на Божью кару, пример Содома и Гоморры и мало ли что еще. Туберкулез заразительней сифилиса, и в XIX веке от него умирало значительно больше людей. Тем не менее страх перед "чахоткой" не мешал людям сочувствовать жертвам болезни, а иной раз даже поэтизировать ее. Совсем другое дело - сифилис. Удобнее сделать вид, что его, как и секса, просто не существует. Даже когда речь идет о великих людях, биографы порой стесняются назвать их подлинную болезнь и причину смерти, опасаясь, что это как-то скомпрометирует, снизит образ героя. То же самое происходит и в общественном сознании. БППП, как и половые извращения, всегда стараются приписать каким-то другим народам или группам. В XVI веке итальянцы называли сифилис "французской болезнью", а французы - "неаполитанской". Когда появился СПИД, его сразу же назвали "болезнью гомосексуалов" и т. д. Такое отношение имеет весьма серьезные социальные последствия. Люди не хотят признаваться в "дурных болезнях", скрывают их от своих близких и благодаря этому заражают все новые и новые жертвы. — 264 —
|