|
- Мне... хорошо... здесь... - и, думая, что она не поймет его, раздавленный постыдностью намека, он показал рукой: ему хорошо здесь, в этом дому, в этой постели. - Я рада... - донеслось издали, и он также издалека, не слыша себя, откликнулся: - Я тоже... рад... - И, не владея уже собой, сопротивляясь и слабея от этого сопротивления еще больше, протянул к ней руку, чтобы поблагодарить за ласку, за приют, удостовериться, что задернутая жарким туманом тень, качающаяся в мерклом и как бы бредовом свету, - есть та, у которой стремительно катится вниз исток грудей, кружит он кровь и гремящее набатом сердце под ослепительно мерцающим загадочным телом. Женщина! Так вот что такое женщина! Что же она с ним сделала? Сорвала, точно лист с дерева, закружила и понесла, понесла над землею - нет в нем веса, нет под ним тверди... Ничего нет. И не было. Есть только она, женщина, которой он принадлежит весь до последней кровинки, до остатнего вздоха, и ничего уж с этим никто поделать не может! Далеко-далеко, где-то в глухом пространстве он нашел ее руку и почувствовал пупырышки под пальцами, каждую невидимую даже глазом пушинку тела почувствовал, будто не было или не стало на его пальцах кожи, и он прикоснулся голым нервом к ее руке. Дыхание в нем вовсе пресеклось. Сердце зашлось в яростном бое. В совсем уж бредовую темень, в горячий, испепеляющий огненный вал опрокинуло взводного. Дальше он ничего не помнил. Обжигающий просверк света ударил его по глазам, и он загнанно упал лицом в подушку". Замечательная сцена. Юному герою абсолютно ни к чему сексологические знания, к его счастью они ничего прибавить не могут. Но представим себе не юную пару, впервые сведенную вместе превратностями войны, а супружескую чету, живущую совместно достаточно долгое время. Надо им чему-то учиться или все и так будет хорошо? Странный вопрос, не правда ли? Еда - дело гораздо более простое, чем секс. Тем не менее мы не уповаем на ее "естественность", а стараемся сделать питание рациональным и вместе с тем красивым, доставляющим плотскую радость и эстетическое удовольствие. И никто не говорит, что подсчет калорий, умение вкусно готовить и сервировать стол, не говоря уже о мытье рук перед едой, противоестественны или пошлы. Как же можно отрицать необходимость сексуально-эротической культуры? А культура всегда требует обучения. Люди с древнейших времен эстетизировали свою сексуальность, стараясь строить ее не только по законам целесообразности, но и по законам красоты. Этой теме посвящены богатейшее эротическое искусство и бесчисленные религиозно-философские сочинения. Камасутра, "Ветка персика", даосские и тантристские трактаты перечисляют, описывают и анализируют сотни разных способов полового акта, интимных ласк, касаний, поцелуев и т. д. В христианских странах литература такого рода долгое время была запретной и распространялась подпольно. Сейчас положение изменилось. Вышедшая в 1973 году знаменитая иллюстрированная книга "Радость секса" известного ученого-медика Алекса Комфорта, основанная в значительной мере на этнографических данных, разошлась тиражом свыше 5 миллионов экземпляров; вскоре вышел и второй ее том. Широкой популярностью пользуются книги живущего в Швеции китайского ученого Цзян Джолана "Дао любви и секса. Древнекитайский путь к экстазу" и "Дао любящей пары. Истинное освобождение с помощью дао". Соответствующие разделы имеются в любом учебнике сексологии для взрослых. По-видимому, можно даже говорить о становлении эротологии как особой науки об эротике и сексуальных наслаждениях. Учебники эротики часто напоминают поваренную книгу: делайте то-то и то-то, и получится вкусная и здоровая пища. В принципе такой "рецептурный" подход допустим. Тем не менее каждая хозяйка знает, что он недостаточен, можно делать так, а можно и иначе, каждый раз чуточку по-новому. — 152 —
|