Код тинейджеров, или Как с нами говорить про... ВСЕ!

ше ваша дочь будет отвергать информацию, которая могла бы спас­ти ее или чью-нибудь еще жизнь.

Мои родители разговаривали со мной об алкогольных отравлениях с самого детства. Я увлекался ботаникой и никогда не ходил на вечерин­ки в подростковом возрасте, поэтому не использовал на практике то, о чем они мне рассказывали, пока не поступил в колледж. Я учился в Вашингтоне, и за три первых года там вынужден был вызвать «скорую помощь» четыре раза, потому что кто-нибудь из моих одноклассников получал алкогольное отравление. Каждый раз, за исключением одно­го, происходило одно и то же: я поздно заканчивал работу, а когда появлялся на вечеринке, где все были уже пьяны, какая-нибудь перво­курсница без сознания лежала на диване. Все полагали, что она спит, а я видел, что у нее отразление, и вызывал «скорую». Все эти девчонки погибли бы, не окажись меня там. Дело не в том, что я один был трезв и способен думать. Просто я лучше знал и понимал, что девчонки не отрубились, а потеряли сознание из-за отравления.

Мохаммед, 24 года, Таунсенд, Делавэр.

Проблема пьянства

Разговоры с подростками о бесконтрольном пьянстве очень важны. Но что вы делаете, когда подозреваете, что у вашего ре­бенка есть с этим проблемы? По словам подростков, вам сначала следует сравнить свои подозрения с действительными признаками, говорящими о проблеме пьянства, чтобы не обвинить свою дочь на­прасно. Существует множество веб-сайтов, где имеется необходи­мая информация.

Мама проводила вечеринку 4 июля. Все пили, и до меня никому не было дела. Я прекрасно провела время, находясь «под мухой», как и все остальные. Следующим утром мама вошла ко мне в комнату, села на край кровати и сказала: «Бен, ты не хочешь признаться в том, что у тебя проблемы?» Я не могла понять, о чем она говорит. А она продол-

73

жала, что у меня проблемы с пьянством, и я должна это признать. Когда я спросила, почему она так думает, она ответила, что, чтобы я ни пила, я хмелею. Тогда я поинтересовалась, когда она видела это. Оказалось, один раз на последней вечеринке. Я только и смогла, что рассмеяться.

Бен, 18 лет, Рамона, Канзас.

Несправедливое обвинение дочери в пьянстве не принесет ни­чего, кроме отчуждения. Если вы пойдете на конфронтацию со сво­им ребенком без реальных подтверждений наличия у него подоб­ных проблем, ему будет очень легко отвергнуть все ваши обвинения. Из разговоров с подростками я понял, что конфронтация не долж­на быть вашим первым шагом. Если вы подозреваете дочь в про­блемах с пьянством, первым вашим шагом должен быть разговор, в котором она должна будет признаться сама. Если не поможет, то­гда, по-моему, вам следует постараться найти более позитивные пути даже при условии конфронтации. Не могу сказать, что подро­стки принимают такую стратегию, но, если вы уже прибегали к другим, более мягким средствам, а они не сработали, уверен, вы захотите испытать этот вариант.