|
Прошло еще десять минут, и тогда Келли предложила мне начать. Она мягко тронула Джоди за руку: – Через минуту мы пойдем в комнату – она называется комнатой для бесед. Я знаю, Кэти все тебе рассказала об этом. Это вон там. – Она указала на дверь. Джоди оторвала взгляд от игрушек: – А Кэти пойдет? – Сначала да, а потом она вернется сюда и подождет тебя здесь, а мы поболтаем там. А пока мы будем разговаривать, нас будет снимать на видео милый молодой человек, чтобы мы ничего не забыли из нашего разговора. Ты не против? Очень удачно. Джоди сразу потеряла интерес к своим игрушкам и, к моему великому облегчению, поднялась и взяла Келли за руку. – Пойдем, – сказала она. – Хочу на видео. Я проводила их в соседнюю комнату, где молодой полицейский, также в штатском, поприветствовал нас. – Привет, Джоди, – сказал он. – Меня зовут Джон. Я буду снимать тебя на камеру. Хочешь подойти и посмотреть? Комната для допросов была маленькой и пустой, там стояло только три пластиковых стула, под потолком висела лампа, а на единственном окне – непрозрачные занавески. Меня удивила такая аскетичность. Я надеялась на что-то более уютное и привлекательное. Джон показал нам с Джоди, где будет стоять камера и где будет стоять он, чтобы не попасть в кадр. – Мы хотим снять видео и записать все, что ты нам расскажешь, ладно, Джоди? Мне вспомнилось, как я впервые хотела сфотографировать Джоди, когда она только приехала, и как она начала при этом снимать с себя одежду. Понравится ли ей теперь, что ее будет снимать мужчина? По крайней мере, когда я объясняла ей это, она не волновалась, да и сейчас оставалась спокойной, кивая в знак согласия. – Садись в это кресло, – попросила Келли, помогая Джоди устроиться, а Джон вернулся за камерой. – Сейчас ты останешься с нами, а Кэти подождет за дверью, хорошо? – продолжила Гарриет. Джоди скрючилась в кресле, а я вышла из комнаты. Как попечитель, я не имела права быть рядом со своим подопечным, чтобы мое присутствие не повлияло на показания ребенка. Допрос, чтобы потом его результаты были учтены в суде, должен проводиться со строгим соблюдением правил. Я вернулась в яркую красочную комнату, которая сильно контрастировала с небольшим скромным помещением комнаты для допросов. Я села, но успокоиться не могла – и вышла, чтобы выкурить сигарету. Ветер пронизывал до костей, и я укрылась в дверях, затягиваясь украдкой и прикидывая, что может сейчас происходить на допросе. То, что скажет Джоди, будет иметь огромное значение: если ее рассказ не будет запечатлен на пленку, вполне возможно, не состоится и следствие. А в ее возрасте и с ее задержкой в развитии Джоди никогда не пустят свидетельствовать в зале суда. Характер нашей системы правозащиты подразумевает, что она может быть допрошена адвокатом другой стороны. И никаких шансов, что она с этим справится, да и любой ребенок в таком возрасте не справился бы. Так что неудивительно, что так мало подобных дел доходит до суда, из них еще меньше закапчиваются благополучно, и редко когда преступники получают по заслугам. Я докурила сигарету до половины и затушила ее, почувствовав себя менее виноватой. Потом позвонила, чтобы войти обратно, и вернулась в комнату. Походила, затем села, потом снова походила. Прошло двадцать минут, открылась дверь, и Келли просунула в щель голову. — 91 —
|