Способность любить

[45]

Наши разновидности любви имеют семейное сходство

На любви обязательно есть отпечаток любящего. Это проявляется в том, как мы ее выражаем. Любовь мужчины к гольфу и его любовь к жене иногда поразительно похожи. Мужчина с нетерпением ждет игры, надеется выиграть. Ему предстоит замечательный день. Но всегда что-нибудь ему обязательно мешает. Предыдущие игроки обязательно за­ставляют его ждать у каждой метки, те, что за ним, его торопят, его мальчишка, приносящий мячи, никак не оты­щет очередной мяч. Даже клюшки его подводят, клюшка неуравновешена и задевает за землю. Кончает игру он с самым слабым результатом и испытывает отвращение к голь­фу, ко всему миру и к себе самому.

Тот же самый мужчина собирается провести вечер с же­ной: он поведет ее на ужин и в кино, и они хорошо прове­дут время вместе. Но она бесконечно долго одевается, не может решить, где бы ей хотелось поесть — и не успевает он опомниться, как у него возникает то же чувство, как после гольфа.

Оба эти вида любви похожи, потому что любящий ведет себя одинаково, он одинаково любит то и другое. Он любит только идеальное и не в состоянии проявить хоть малей­шее терпение и справиться со своим напряжением и разо­чарованием. Он любит не гольф, а идеальный гольф. Воз­можно, у него только три партии из ста, сыгранных за год, оказываются идеальными, а остальные он безнадежно про­игрывает. Любовь к жене подчинена тем же ограничениям. Если бы она не испортила ему удовольствие своей беско­нечно долгой подготовкой, это сделал бы метрдотель, по­садив за столик, который ему не понравится, или офици­ант, обслуживающий слишком медленно или слишком быстро — совершенно неважно, что именно. Этому мужчи­не чрезвычайно трудно радоваться своей любви, потому что он способен на это, только когда она идеально соответству­ет его желаниям. Все разновидности его любви, большие и малые, отмечены одним и тем же недостатком.

[46]

Два вида любви могут иметь еще одно общее свойство: они могут быть не искренней любовью, а заменой чего-то другого, какой-то гораздо более глубокой привязанности, которая не проявляется в собственном облике. Мужчина может любить гольф по причинам, которые кажутся совер­шенно очевидными, но истинные причины могут быть ни­как не связаны с гольфом. Возможно, он испытывает глу­боко запрятанную тревогу, ощущение опасности, и изба­виться от этой тревоги он может, только послав мяч на са­мое дальнее расстояние. Общий результат у него может быть посредственным, но он посылает мяч дальше всех, и это повышает его статус среди других игроков; по крайней мере, так ему кажется.