|
Глубокий бытийный психологический анализ тревожности и связанных с ней травматичных переживаний можно найти в романе В. В. Набокова “Защита Лужина”. Его главный герой, проживший несчастливое детство и отрочество, отчужденный, одинокий человек и замечательный шахматист, ищет наилучший вариант не шахматной защиты, а защиты своего бытия, поскольку постоянно ощущает ему угрозу. Шахматная игра незаметно, но неуклонно переходит а сложнейшую и грозную жизненную борьбу. :Набоков так передает переживания и внутренние состояния героя: “Ночью, особенно если лежать неподвижно, с закрытыми глазами, ничего произойти не могло. Тщательно и по возможности хладнокровно Лужин проверял уже сделанные против него ходы, но, как только он начинал гадать, какие формы примет дальнейшее повторение схемы его прошлого, ему становилось смутно и страшно, будто надвигалась на него с беспощадной точностью неизбежная и немыслимая беда. В эту ночь он особенно остро почувствовал свое бессилие перед этой медленной изощренной атакой и ему захотелось не спать вовсе, продлить как можно больше эту ночь, эту тихую темноту, остановить время на полночи... Во сне покоя не было, а простирались все те же шестьдесят четыре квадрата, великая доска, посреди которой, дрожащий и совершенно голый, стоял Лужин, ростом с пешку, и вглядывался в неясное расположение огромных фигур, горбастых, головастых, венценосных”. Самоубийство Лужина означает победу страха, его полное поражение перед жизнью, в которой он так и не смог адаптироваться, и поэтому неизбежен уход из нее. Пусть читателя не смущает, что, говоря о вполне жизненных, реалистических вещах, мы приводим примеры из художественной литературы. У настоящего художника вымышленные истории и вымышленные образы обретают силу подлинной реальности. Чем глубже его знание жизни и людей, их психологии, чем полнокровнее художественность, чем выше, следовательно, мастерство, тем достовернее созданная им вторичная реальность. Именно поэтому такая литература является мощным средством познания. Впрочем, в психологии и психиатрии давно и активно используются достижения художественного творчества. В криминологии, в объяснениях преступного поведения, это, как ни странно, делается значительно реже. Между тем не вызывает сомнений, что для понимания преступления и его движущих пружин совершенно необходимо обращение к произведениям, например Ф.М. Достоевского, и особенно к роману “Преступление и наказание”. Отметим, кстати, что преступные действия его героя Раскольникова в основном мотивированы именно тревожностью, постоянным стремлением доказать себе и другим, что он есть, что он может. Он внутренне принимает и каторгу потому, что не в состоянии прожить без людей, поскольку именно они ежечасно подтверждают ему его существование. — 105 —
|