|
Криминальная профессионализация и тунеядство Криминологическим показателем устойчивости и систематичности преступной деятельности являются также данные о преступниках, не занятых общественно полезным трудом, что достаточно убедительно свидетельствует о явном наличии такого показателя, как удовлетворение ими материальных потребностей с помощью преступлений против собственности. Среди воров личного имущества на момент ареста не работал каждый третий, причем 11,6% из них были злостными тунеядцами. По нашим данным, особенно высок удельный вес длительное время неработающих среди карманных воров (59,6%), карточных мошенников (70%), лиц, совершающих разбои с проникновением в жилище (47%), квартирные кражи (39%), кражи из объектов потребкооперации (32,2%). Оставшаяся же часть работавших преступников в своем подавляющем большинстве была занята неквалифицированным трудом или имела документы об инвалидности. Характерно, что среди карманных воров, занятых в общественно полезной сфере деятельности, 64,2% их постоянно гастролировали и на работе появлялись периодически. Вместе с тем такие категории преступников, как лица, занимающиеся кражами, скупкой и сбытом предметов старины и изобразительного искусства, несмотря на систематичность совершаемых ими преступлений, включали в себя лишь 8% неработающих. В то же время продолжительность их преступной деятельности в среднем составила более шести месяцев. Примерно то же можно сказать о многих видах мошенников: работа для них является по существу прикрытием от уголовной ответственности за тунеядство. Особенно высок удельный вес не занятых общественно полезным трудом среди ранее судимых. По данным П. Н. Парцея, в числе рецидивистов доля неработающих и совершивших опасные преступления достигает 55,5%, а тунеядцев и бродяг—13%, из числа которых 60% были привлечены к ответственности повторно. Необходимо вместе с тем подчеркнуть, что трудовая занятость профессиональных преступников ни в коей мере не исключает их преступную специализацию. Высокий же процент неработающих лишний раз доказывает, что даже в условиях повышенного социального контроля предпочтение отдается преступно-профессиональной деятельности. В последние годы среди лиц, систематически совершающих корыстные преступления, обнаружилась тенденция к «легализации» антиобщественного образа жизни с помощью постановки на учет в психоневрологические диспансеры или приобретения за взятку документов о нетрудоспособности. На это обстоятельство указывали даже участники «круглого стола» по проблемам борьбы с карманными кражами 9 (заметим, что в середине 70-х годов подобных случаев маскировки карманников не отмечалось, такие случаи были распространены среди шулеров). — 89 —
|