|
Особеннрстью первой половиныXIX в. является рост публикаций о преступности и личности преступника,опирающихся на достижения естественных наук (анатомии, биологии, физиологии,психиатрии и др.). Таковы работы немецких ученых И. Гофбауэра "Психологияв ее основных применениях к судебной жизни" (1808) и И. Фридрейха "Систематическоеруководство по судебной психологии" (1835), а также публикации отечественныхученых А.П. Куницына, А.И. Галича, К. Елпатьевского, Г.С. Гордиенко, П.Д.Лодий по психологическому обоснованию меры наказания, исправления и перевоспитанияпреступников. В первой половине XIX в.большую популярность получила френологическая (от греч. френ - ум)теория австрийского врача-анатома Франца Галля (1758-1828), пытавшегосядоказать прямую зависимость между психическими явлениями и внешними физическимиособенностями строения головного мозга человека (наличием выпуклостей,впадин и соотношений частей черепа). Последователи Галля пытались создать"френологические карты" для идентификации типов преступников. Пропаганда"френологической идеи" имела место и в России. Например, профессором Х.Р.Штельцером сначала в Московском (1806-1812), а затем в Юрьевском (нынеТартуском) университетах будущим юристам читался спецкурс "Уголовная психологияпо Ф. Галлю". Апофеозом в развитии биологизаторскогоподхода к личности преступника явилось издание итальянским тюремным врачом-психиатромЧезаре Ломброзо (1835-1909) монографии "Преступный человек, изученный наоснове антропологии, судебной медицины и тюрьмоведения" (1876), которыйразработал концепцию "прирожденного преступника", считая, что ему свойственныатавистические черты, роднящие с предками-дикарями. По мнению Ч. Ломброзо,типичный "прирожденный преступник" может быть распознан по определеннымфизиогномическим признакам: скошенный лоб, удлиненные или неразвитые мочкиушей, выпуклые скулы, большие челюсти, ямочки на затылочной части головыи т.д. Отстаивание Ч. Ломброзо объективногоподхода к изучению личности преступников нашло активную поддержку со стороныученых многих стран мира, в том числе и в России (И.Т. Оршанский, И. Гвоздев,в ранних работах Д.А. Дриля). В то же время в силу отечественных социально-культурныхтрадиций и междисциплинарной ориентированности они сразу были подвергнутыкритике со стороны многих юристов (ВД. Спасович, НД. Сергиевский, АФ. Конии др.) и психологически ориентированных ученых (В.М. Бехтерев, В.Ф. Чиж,П.И. Ковалевский и др.). На активизацию во второйполовине XIX века психологических исследований причин преступности и личностипреступника значительно влияли прогресс в области общественных и гуманитарныхнаук, актуальные запросы правовой теории и практики. Осуществляемые вомногих странах мира (в России с 1864 г.) судебные реформы, в результатекоторых в судопроизводстве утверждались принципы независимости и несменяемостисудей, состязательности судебного процесса и равноправия сторон, признаниявердикта суда присяжных и тд., создавали благоприятные условия для востребованностипсихологических знаний. С.И. Баршев в работе "Взгляд на науку уголовногозаконоведения" (1858) писал: "Ни один вопрос уголовного права не можетбыть решен без помощи психологии,... и если судья не знает психологии,то это будет суд не над живыми существами, а над трупами". К.Я. Яневич-Яневскийв статье "Мысли об уголовной юстиции с точки зрения психологии и физиологии"(1862) и В.Д. Спасович в учебнике "Уголовное право" (1863) обращают вниманиена важность, с одной стороны, установления правовых законов с учетом природычеловека, а с другой - наличия у юристов психологической компетентности. — 33 —
|